Самую простую неудачу или мелкое разочарование мозг расценивает как потенциальную угрозу жизни. Чтобы однажды испытанная боль больше не повторялась, организм вырабатывает специальный гормон - кортизол, который в разных количествах вызывает у нас чувство страха, тревоги или даже стресс. В издательстве «Манн, Иванов и Фербер» вышла книга Лоретты Грациано Бройнинг «Гормоны счастья. Как приучить мозг вырабатывать серотонин, дофамин, эндорфин и окситоцин» . «Теории и практики» публикуют отрывок о том, как работает наш детектор опасностей и почему мысль о лишних килограммах делает человека более несчастным, чем рассказ о смертельных болезнях предков.

«Гормоны стресса» - естественная сигнальная система

Когда вы видите ящерицу, греющуюся на солнце, то можете подумать: «Вот оно, безграничное счастье». Однако на самом деле вы просто видите, как ящерица пытается спастись от гибели. Холоднокровные рептилии могут погибнуть от гипотермии, если не будут часто выползать на солнце. Однако, греясь под ним, они могут стать добычей хищника. Поэтому рептилии по многу раз на дню совершают перемещения с солнца, грозящего гибелью, в тень и обратно. Они совершают эти перемещения, в буквальном смысле убегая от гнетущего ощущения дискомфорта.

Ящерица выползает на солнце тогда, когда падение температуры ее тела заставляет уровень кортизола в ее организме повышаться. Находясь на солнце в постоянной опасности, она внимательно сканирует окружающую обстановку на предмет появления хищника и стремглав убегает, лишь только почувствовав малейший признак опасности. Ничего приятного в этом для ящерицы нет. Но она выживает, поскольку ее мозг научился сравнивать одну угрозу с другой.

Ствол мозга и мозжечок человека на удивление похожи на мозг рептилии. Природа приспосабливает для работы старые структуры, а не создает их заново. До сих пор та часть нашего головного мозга, которая называется «рептильный мозг», контролирует процессы обмена веществ и реакцию на потенциальные угрозы. У млекопитающих поверх рептильного мозга развился еще один слой мозгового вещества, который делает возможным их общение друг другом, а у людей появилась кора головного мозга, которая позволяет анализировать события прошлого, настоящего и будущего. Рептильный мозг располагается на пересечении путей взаимодействия высших отделов человеческого мозга с телом человека, поэтому некоторые ситуации буквально заставляют нас холодеть от предчувствия опасности. Многие при этом ощущают угрозу очень остро. Поэтому вам будет полезно узнать, как работают ваши детекторы опасности.

Как работает кортизол

Кортизол - это система оповещения организма о чрезвычайной ситуации. Кортикоидные гормоны вырабатываются у рептилий, амфибий и даже червей в тех случаях, когда они обнаруживают угрозу жизни. Эти гормоны вызывают ощущение, которое люди описывают как «боль». Вы обязательно обращаете внимание на боль. Она неприятна и заставляет вас предпринять чрезвычайные усилия для того, чтобы ее остановить. Мозг стремится избежать рецидивов боли, накапливая опыт, как можно ее исключить. Когда вы видите какие-то признаки, напоминающие вам об уже испытанной боли, происходит выброс в кровь кортизола, который помогает действовать таким образом, чтобы избежать ее. Большой мозг может генерировать множество ассоциаций, то есть распознавать множество возможных источников боли.

«Мозг рассматривает любую неудачу или разочарование как угрозу, и это ценно»

Когда уровень кортизола в нашем организме достигает больших значений, мы испытываем то, что называем «страхом». Если кортизол вырабатывается в средних количествах, то мы испытываем состояние «тревоги» или «стресса». Эти негативные эмоции предупреждают о том, что если не предпринять экстренных действий, то могут наступить болевые ощущения. Ваш рептильный мозг не может сказать, почему он выбросил кортизол. Просто по нейронным путям прошел электрический импульс. Когда вы понимаете это, то можете проще отличать внутренние тревоги от внешних угроз.

Казалось бы, будь мир проще устроен, надобность в кортизоле отпала бы сама собой. Однако мозг рассматривает любую неудачу или разочарование как угрозу, и это ценно. Мозг предупреждает нас о том, что следует избегать дальнейших неудач и разочарований. Например, если вы безрезультатно прошли много километров в поисках воды, то растущее ощущение дискомфорта удержит вас от дальнейшего продвижения по явно неправильному пути. Невозможно все время правильно предугадывать развитие ситуации, поэтому кортизол всегда будет стараться делать это за вас. Понимание механизма действия кортизола поможет жить в большей гармонии с окружающим миром.

Кортизол настраивает ваш мозг на фиксацию всего, что предшествует боли

Подсознательные импульсы, которые вы получаете буквально за несколько секунд до появления боли, очень важны с точки зрения перспектив выживания. Они позволяют идентифицировать беду, которая вот-вот случится. Мозг накапливает такую информацию без осознанных усилий или намерений, потому что подсознательные импульсы в нашем мозгу существуют на протяжении всего нескольких мгновений. Эта «буферная память» позволяет болевым нейронным цепочкам моментально оценить события, которые непосредственно происходят до возникновения боли. Нейронные связи дают живым существам возможность обнаружить потенциальные угрозы, не прибегая к рациональному анализу.

Иногда мозг подсознательно соединяет то, что происходило за мгновения до возникновения боли, с самим болевым ощущением. Например, в психиатрии известен случай, когда девушку охватывал панический страх при первых звуках чьего-либо смеха. Эта девушка когда-то попала в тяжелую автомобильную аварию, в которой погибло несколько ее друзей. Она вышла из комы, ничего не помня о самом происшествии, но не могла справиться с приступами страха, когда слышала смех. Психотерапевт помог ей вспомнить, что в момент аварии она шутила и смеялась со сверстниками, сидя на заднем сиденье машины. Ее рептильный мозг связал звуки смеха и последовавшую сильную боль. Разумеется, рациональным умом, сосредоточенным в коре головного мозга, она понимала, что не смех вызвал дорожное происшествие. Но сильная боль создает мощные кортизоловые нейронные пути еще до того, как может вмешаться кора головного мозга и «отфильтровать» скопившуюся в них информацию. Как только девушка слышала смех, ее кортизоловые нейронные связи резко активизировались, заставляя ее предпринять что-то для предупреждения возникновения боли. Но что именно нужно было сделать, она не знала. Отсюда и сильнейшие приступы страха.

Подсознательное чувство опасности активно помогает живым организмам выживать. Представьте себе ящерицу, которую хватает орел. Вонзающиеся в тело ящерицы острые когти заставляют ее синтезировать кортизол, который попадает во все свободные нейроны. И происходит это буквально за миллисекунды до того, как ящерица почувствует боль, поскольку электрические импульсы длятся всего несколько мгновений. Запах орла и ощущение темноты, когда его крылья закрывают солнце, теперь связаны с механизмом выброса кортизола у ящерицы. Если ей удастся освободиться, на память ей останется новый мощный кортизоловый нейронный путь. Таким образом эти нейронные связи позволяют рептилии избежать смерти, даже не зная, что собой представляет орел.

Сохранение в памяти ощущения боли имеет глубокий смысл

Боль является для нашего мозга предупредительным сигналом. Когда она значительна, мозг создает сильные нейронные связи, которые вызывают у нас фобии и посттравматические стрессы. Менее острая боль формирует меньшие сигнальные цепи, которые мы иногда даже не замечаем. Мы остаемся с ощущениями тревоги, которую порой даже не можем объяснить. Иногда кажется, что было бы лучше, если бы мы могли стирать те нейронные цепочки, которые принесли несостоявшиеся предзнаменования. Но задача выживания не позволяет нам сделать этого. Представьте себе, что ваш далекий предок видит, что кто-то умирает от ядовитых ягод. Уровень кортизола у него в крови резко повысится, и он запомнит эту ягоду навсегда. Спустя годы, даже будучи очень голодным, он сможет удержаться от употребления этой ягоды в пищу. Ваш дальний предок выжил потому, что у него на всю жизнь сохранился кортизоловый нейронный путь, который спас его от гибели.

Выживание сегодня и в эпоху наших далеких предков

Кортизол, или «гормон стресса», создает предохранительные нейронные пути, смысл которых иногда трудно понять. Вы понимаете, что, конечно, не умрете, если не получите долгожданного продвижения по службе или если кто-то толкнет вас на игровой площадке. Вы осознаете, что не погибнете из-за длинной очереди на почте и от того, что по этой причине вам выпишут штраф за неправильную парковку машины, которую вы рассчитывали быстро забрать. Но ваши нейромедиаторы эволюционировали так, что при любой неудаче они вызывают ощущение угрозы жизни.

«Когда вы испытываете стресс перед экзаменами или по поводу того, что выглядите толстым, кортизол создает у вас предчувствие немедленной гибели»

Гормоны стресса создают у нас представление, что современная жизнь хуже, чем у наших предков. Когда вы испытываете стресс перед экзаменами или по поводу того, что выглядите толстым, кортизол создает у вас предчувствие немедленной гибели. Когда же вы думаете о тех угрозах, с которыми сталкивались ваши предки, никакого прилива кортизола и чувства обреченности вы не испытываете. Это происходит потому, что стрессовые нейронные связи создаются только на основе непосредственного опыта, а реального опыта предков у вас нет.

Люди, которые в наши дни постоянно твердят о том, что жизнь ужасна, просто хотят усилить ощущение угрозы, чтобы получить поддержку в своих делах. Вам не верится, что чувство дискомфорта может возникать из-за небольших волнений. Вы продолжаете искать свидетельства того, что в мире существуют большие угрозы, и многие с удовольствием такие доказательства предоставляют. Если вы посмотрите телевизионные новости или послушаете речи политиков, то с неизбежностью почувствуете, что мир движется к катастрофе. В итоге мир все же не рушится, но вы не успеваете испытать радость по этому поводу, потому что ваше внимание переключают на новые доказательства грядущих катаклизмов. Это вызывает еще более негативные эмоции, но вы боитесь выключить телевизор, опасаясь остаться наедине с ощущениями угрозы.

Различия между поколениями

Мы любим несколько поверхностно представлять себе угрозы, с которыми сталкивались наши предки. Можно представить, как ваш предок героически съедает запретные ягоды и, разбивая старые догмы, доказывает всем, что они не ядовиты. Жить было бы гораздо проще, если б старые истины были ложны, а советы друзей всегда правильны. Однако, к сожалению, мир устроен сложнее, и те предшественники, которые игнорировали предупреждение о ядовитой ягоде, скорее всего, умерли, не передав свои гены потомству.

Современные люди унаследовали гены от тех, кто уже преимущественно опирался на накопленный в течение жизни опыт. Мы учимся доверять своему личному опыту и не бояться тех угроз, которых страшились наши далекие предки. Каждое новое поколение учится распознавать опасности на основе собственных кортизоловых нейронных путей. Конечно, мы наследуем память об опасностях и от старших поколений. Но каждая человеческая генерация, как правило, снисходительно относится к тревогам своих предков и формирует свои собственные страхи.

Я поняла это на своем неприятном опыте. Однажды мать сказала мне, что не спала всю ночь из-за того, что забыла купленное молоко на прилавке магазина и боялась, что оно испортится до утра. Я только усмехнулась. Но после ее смерти я поняла, что, когда она была ребенком, это могло грозить ей и троим ее сестрам голодом, потому что она отвечала в семье за еду. Реальная тревога создала нейронную связь в ее мозгу, и эта тревога навсегда осталась с ней.

Как хорошо было бы, если бы я поняла это еще при ее жизни. Сегодня мне остается только радоваться тому, что в моем мозгу такие связи формируются на основе моего собственного опыта. Тревоги моей матери стали частью моего жизненного опыта благодаря существованию зеркальных нейронов. Благодаря ее тревогам я избежала потребления плохих ягод или игр на проезжей части дороги. У меня сформировался свой детектор опасностей, и у него уже появились свои причуды.

Экстраполирование прошлого опыта в настоящее

Мозг человека привык обобщать прошлый опыт. Иногда, обжегшись на молоке, мы дуем на воду, но нам пришлось бы гораздо труднее, если бы мы не учились на ошибках и боли. Медуза не способна к обобщениям, поэтому, обжегшись о горячую плиту одним щупальцем, она спокойно прикоснется к горячему другим. Ваш мозг - это главный диспетчер, который связывает прошлую боль с потенциальной будущей. Мы ожидаем опасности с таким нетерпением, что паникуем при статистических расчетах, что одному человеку из 10 миллионов может стать плохо через двадцать лет. Мы испытываем угрозу от того, что босс приподнимает бровь на миллиметр. Нелегко с таким старанием ожидать опасностей. […]

Изображения: © anna sinitsa/iStock, © style-photography/iStock.

Внутренняя динамика коучинга

Глава 2. Как функционирует мозг?

Вещи — не то, чем они кажутся, но и не их противоположности. Цитата на кухонной стене буддистского храма

Мы есть то, что мы думаем Будда

Милтон и сбежавшая лошадь

Американский психиатр доктор Милтон Эриксон (5 декабря 1901 -25 марта 1980) часто рассказывал студентам о своей жизни на ферме в Миннесоте, где он рос вместе с младшими братьями и сестрами.

Однажды в полдень, когда он с остальными детьми играл на скотном дворе, неизвестно чья лошадь — большая, полная сил, рыжая, -проскакала вниз по дороге, миновав детей, и остановилась напиться из лохани. Дети были удивлены Милтон, старший из всех, решился на следующий трюк. Он пробрался к лохани с водой сбоку от лошади и осторожно забрался на спину лошади. Лошадь встрепенулась лишь ненадолго и снова принялась пить.

Когда она напилась, Милтон дернул ее густую рыжую гриву и сжал колени, побуждая ее двинуться. Подчиняясь, лошадь поскакала назад по улице. Наверху узкой дороги лошадь замерла в нерешительности, и Милтон ждал. В конце концов, лошадь выбрала направление и Милтон опять сжимал ее бока коленями, чтобы она двигалась вперед.

Четыре часа спустя, совсем на другом краю долины, обгоревший на солнце фермер, оторвавшись от своих занятий, увидел на спускающейся к нему лошади Милтона. Фермер восторженно воскликнул: "Так вот как лошадь вернулась обратно!" Затем обратился к Милтону: "Но откуда ты знал, куда привести ее?"

И Милтон ответил: "Я не знал пути. Но его знала лошадь. А я просто следил, как она ведет себя по дороге".

Вслед за этой историей Милтон убеждал студентов: "Именно так можно достичь любого результата, к которому стремитесь".

Одной из основных точек зрения, которой придерживался Милтон Эриксон в своей работе, была вера в то, что в людях заранее заложены все средства, чтобы быть успешными.

Целью Милтона было отвести лошадь домой, и он просто следил, обращал внимание на каждое движение лошади, осознавая, что она знает путь. Он положился на глубинный рассудок и знание самой лошади, доверял ей во время пути, просто следил за ней, позволяя задерживаться на тропе, — именно таким образом лошадь естественно и легко нашла дорогу назад.

Чтобы быть по-настоящему эффективным по отношению к себе и другим, необходимо постигнуть азы того, как функционирует мозг человека.

Осмысливая эффективность и неэффективность навыков собственного мозга, вы распознаете и те шаблоны мозговой деятельности, которые включаются, когда вы смотрите, слышите или осязаете. И через это понимание вы можете открывать в себе большую симпатию, спокойствие и успешность в помощи другим людям, дабы, проходя через эмоциональные реакции и изменения, они приходили к более эффективному достижению своих целей. Вдобавок к тому, вы сможете гораздо более эффективно обращать внимание на собственные или чужие высокие устремления и будете значительно лучше способны поддерживать и поощрять внутреннее развитие и результативность в реальном окружении.

Всем этим возможностям поддерживать как себя, так и других, чрезвычайно помогает понимание системы мозга. Знаете ли вы, что у людей есть три физических мозга (один в другом, каждый с уникальными функциями), формирующие базис системы мышления, которую мы развиваем по мере взросления? Все люди обладают этой триединой системой мозга, которая включает (рис. 2.1):

• Эмоциональный мозг (лимбический мозг)
• Церебральный мозг (церебральная кора головного мозга)

Рис. 2.1 Три "мозговые системы".

Также есть четвертая система, которую можно назвать Системой Интеграции (Целостности). Она вступает в игру, когда мы для достижения важной цели сознательно объединяем все три системы с помощью внутренней регулировки. В этой главе мы просто представим исследование системы мозга-разума, качества каждой из систем и то, как они работают вместе. Чуть позже мы покажем и то, как вы можете поддерживать людей, обращаясь к их мозгу, чтобы добиваться именно того, что они хотят, и обоснуем причину необходимости аккуратней выбирать собственные намерения.

Ретикулярный мозг (рептильный мозг)

Самый древний внутренний мозг — тот, который был у всех животных, начиная от первых пресмыкающихся и заканчивая теми, кто ходит по земле в наши дни. Ретикулярному мозгу — по-другому он называется рептильным — более ста миллионов лет. Это маленькое увеличение на стволе головного мозга находится наверху позвоночного столба. Его главная функция — присматривать за телом и держать его в сохранности, поэтому ретикулярный мозг становится активен, когда вы чувствуете страх, и автоматически реагирует на него — боем, отступлением или синдромом оцепенения.

Этот мозг чрезвычайно полезен для немедленных реакций. Его сила и дар — возможность быстро приводить нас к действию в ответ на определенный стимул. Его реакция обретает необыкновенную скорость, когда жизнь в опасности или что-либо угрожает телу, и она замещает осознанные мысли. Например, этот мозг отвечает за ваше поведение, когда вы отдергиваете руку от горячей плиты еще до того, как осознанно зафиксировали факт, что плита горячая. Точно то же произойдет, если вы случайно попали рукой под пар, выходящий из чайника. Мозг отдернет вашу руку, защищая вас еще до того, как вы успеете подумать об этом.

Несмотря на то что этот мозг отвечает за реакции, которые гарантируют нашу мгновенную безопасность, порой он путает воображаемую опасностью и реальной угрозой.

Что же происходит, когда тело действительно в опасности или когда ретикулярный мозг воспринимает ситуацию именно так?

Ретикулярный мозг буквально берет на себя контроль за вашим разумом и управляет вашим поведением. Инициированный предполагаемой опасностью, ретикулярный мозг захватывает контроль над телом и побуждает к действию — драться, убежать, оцепенеть, чтобы быть уверенным в сохранении тела. Иногда эта реакция ценна и способна оказать поддержку, но в другое время она может оказаться неэффективной или даже разрушающей в достижении того, к чему вы стремитесь.

Сто миллионов лет назад, в эпоху динозавров, мозг развивал свои функции достаточно хорошо. Но, несмотря на то, что этот мозг был дан человеку очень давно и он хорошо присматривает за телом, ретикулярный мозг часто встает на пути у трансформационных изменений и так до тех пор, пока не удостоверится, что телу не грозит опасность.

Например, представьте себе ветерана войны, который спустя многие годы после окончания службы на улице слышит хлопок двигателя машины и моментально оказывается в состоянии борьбы или отступления — реакция, которую приобрел на войне. Для ретикулярного мозга этот звук оказался сходен с угрожающим звуком обстрела. Потому ретикулярный мозг бросается спасать тело, и, еще не успев подумать: "Все нормально, я дома, это только хлопок автомобильного двигателя", — ветеран обнаруживает, что он уже в укрытии.

Выберите время и подумайте о собственной жизни. Подумайте о тех случаях, когда вы реагировали и вели себя так, что теперь, оглядываясь назад, осознаете, что "пере-реагировали" на ситуацию. По мере того как вы размышляете об этом, те ощущения могут проясняться для вас, и правда в том, что вы целы и вам не нанесли ущерб. Все это действительно происходило в те моменты, когда ретикулярный мозг брал верх над разумом, бесполезно вовлекая вас в режим боя или отступления. Хорошая новость состоит в том, что, если вы выучите, как эффективно пользоваться мозгом в целом, этот режим не будет так легко одерживать верх в дальнейшем.

Эмоциональный мозг (мозг млекопитающих)

Второй мозг называется лимбической системой, но сегодня чаще употребляют термин "эмоциональный мозг". Он обеспечивает следующий уровень развития нашей мозговой системы.

У всех млекопитающих есть эмоции — любовь, защита, страх — и все они Действуют, основываясь на этих эмоциях. Лимбическая система дарит млекопитающим жизнь чувств.

Наш основной мозг — мозг млекопитающих — начал свое развитие ближе к концу эпохи динозавров, приблизительно пятьдесят миллионов лет тому. Он окутывает вершину ствола головного мозга, как маленькая перчатка.

Его структура и назначение делают всех высших животных таких, как кошки, собаки и слоны, нашими братьями по эволюции. Их мозг идентичен нашему на 98 процентов. Возможно, это, хоть и до некоторой степени, но объясняет, почему мы так любим наших домашних животных — ведь наш мозг одинаков!

Ретикулярный мозг и лимбический — или эмоциональный — работают вместе долгое время и развиваются в беспрепятственно действующую связку. Вместе они соединяют физическое сознание с эмоциональным, обеспечивая тому и другому активную память и реальное восприятие. Это означает, что ваш эмоциональный мозг переносит уроки прошлого на момент настоящего, момент "сейчас" и не думает о будущем или далекоидущих последствиях.

Эмоциональный мозг рассматривает свои воспоминания "внутренним взглядом". Другими словами, он связывает воедино все воспоминания, как если бы события происходили заново прямо сейчас. Когда вы связываетесь с памятью, вы вступаете в прошлое, соединяетесь со своими чувствами и на мгновение вновь переживаете тот случай, поскольку прежде прожили его. Это ключевой момент к пониманию системы как трансформационного коммуникатора: ассоциативная память переживается вновь, как если бы это действительно опять происходило, — вместе с сильными проявлениями эмоций, которые были связаны с происшедшим.

Другое важное свойство эмоционального мозга состоит в том, что он предпочитает, чтобы вещи оставались прежними. Его функция — вызывать в нас стойкое желание сохранять долгосрочную, привычную модель поведения. И когда вы чувствуете сопротивление к изменениям, это значит, эмоциональный мозг управляет вашим разумом. Если вы опрокидываете вашу жизнь, как тележку с яблоками из пословицы, и поедаете пирожное, от которого обещали себе отказаться, или опять кричите на ребенка, то вы просто впадаете в старую модель эмоционального поведения.

Также эмоциональный мозг имеет отношение к развитию системы общения, основанной на многозначных звуках. Все млекопитающие обладают возможностью выказывать свое эмоциональное состояние, и в некоторых случаях, что, кажется, и является их целью, делают это с помощью различных голосовых интонаций. У людей вы можете заметить, как маленькие дети, еще не понимающие языка, отзываются на изменения тона. А у собак есть диапазон различных видов лая и других звуков, которые они издают. Если вы хорошенько вслушаетесь, то сможете вербализировать то, что говорит ваша собака, пользуясь разными звуками. Подумайте о видах лая своей собаки. Один обозначает: "Внимание! Снаружи кто-то есть!". Другой — "Пора поиграть! Брось мне, пожалуйста, мячик". Третий может переводиться так: "Мелкий щенок, прекрати уже жевать мои уши!". Знаете ли вы, что у медведей есть целая система рычанья и ворчанья, чтобы общаться со своими детенышами? Медвежонок учится распознавать их и повинуется сигналу немедленно — остается рядом, быстро убегает, прыгает в реку или залезает на дерево. Вы когда-нибудь интересовались, что на самом деле говорит кошка, когда она мяукает, урчит, мурлыкает или шипит?

Другое свойство эмоционального мозга — то, что он оперирует понятиями "да или нет", "хорошо или плохо", "это или то", без всяких полутонов и оттенков. Черное это черное, а белое — только лишь белое, и ничего больше между ними. Это "или-или", присущее эмоциональному мозгу, легко можно отследить, когда человек погружен в размышления, основанные на каком-либо страхе. Не сомневаюсь, вы наверняка знаете кого-то, чей подход к жизни базируется на разделении на категории белое или черное, хорошо или плохо, да или нет, правильно или неправильно — и никаких возможностей для компромисса!

Как и ретикулярный, эмоциональный мозг предназначен быть абсолютно чутким и немедля отзываться на безотлагательное. Высокий, если не высший, приоритет эмоциональный мозг отдает проблеме выживания группы, семьи, племени. По этой причине лучшие функции эмоционального мозга раскрываются полностью, когда он работает вместе с членами всей группы и именно на благо своего "клана".

Важно понять, что до того как трансформационные изменения произошли в человеке, эмоциональный мозг должен быть уверен, что вся группа в безопасности. Даже сегодня существует ряд субкультур, в которых люди не из их круга считаются врагами. Если брать в меньшем масштабе, вы встречали кого-либо, кто абсолютно несгибаем в вопросе о своей точке зрения? У фашистов и прочих фанатиков прочно доминирует их эмоциональный мозг.

Когда вы коучируете себя или других, важно держать в голове крепкое, в пятьдесят миллионов лет длиной, сотрудничество между эмоциональным и ретикулярным мозгом. Почему это столь важно? Потому что эти накрепко связанные мозговые системы могут брать на себя контроль за всем телом, если чувствуют возможную опасность. Для ретикулярного мозга угроза может быть физической, для эмоционального — эмоциональной, такой, как потеря любви, страх неизведанного, опасность, угрожающая своим или же просто изменения, происходящие в жизни человека.

Представляли ли вы когда-то, что вам хотелось бы сделать, но через что вы еще не прошли? Возможно, вы твердо решили сбросить вес и купили определенную еду для того, чтобы строго придерживаться диеты. Но когда приходит время еды, вы обнаруживаете, что бессознательно, по старой Привычке, подъезжаете к фаст-фуду и выбираете жирную, высококалорийную, практически лишенную полезных веществ еду — такую, как картошка-фри, чизбургер или шоколадный коктейль. И это вместо того, чтобы остаться дома и приготовить полезную еду! Итог: ваш эмоциональный мозг отверг все изменения, к которым вы шли. Эмоциональный мозг сконцентрирован на моменте "сейчас", следит за ним и за желаниями, возникающими в данный момент, вписывая все в систему ваших привычек. Как вы теперь видите, эта система связи с ассоциативными воспоминаниями может вставать на пути любых изменений.

Как преодолеть привычки эмоционального мозга и добиться того, чего вы хотите? Вам надо узнать, как правильно использовать силы церебрального мозга.

Кора головного мозга

Чтобы быть сосредоточенным на будущем, выполнять планы и достигать целей, необходимо использовать возможность систем левого и правого полушария, формирующих кору головного мозга, смотреть вперед.

Этой визуальной системе мозга всего только два-два с половиной миллиона лет, что очень немного по сравнению с древней системой рептильного мозга, которой сто миллионов лет, или древней системой эмоционального мозга возрастом в пятьдесят миллионов лет. Кора головного мозга занимает большую часть мозгового пространства и имеет шестнадцать триллионов соединительных нейронов. Вы знаете, что в коре вашего головного мозга соединительных нейронов больше, чем звезд в видимой части вселенной, включая миллионы и миллионы галактик? Плюс к тому, с его скоростью и мощностью обработки данных, этот мозг в тысячу раз более гибок, чем "приверженный привычкам" эмоциональный мозг. Эти гибкость и мощность ориентируют нас на наглядное проектирование и наглядную логику.

Ключевая развивающая сторона церебрального мозга — наглядное планирование и систематическая визуализация или "видение больших мысленных образов". Передние доли коры головного мозга, благодаря их исключительному размеру и сложности структуры, могут использоваться для видения будущего — последовательное изображение возможных планов, сопоставление и отбраковка идей до тех пор, пока план не будет выработан. Это требует потрясающей визуальной силы мозга.

В отличие от эмоционального мозга, который связывается с воспоминаниями прошлого, церебральный мозг оперирует не ассоциируемыми образами, формируя изображение событий так, как если бы это происходило с кем-то еще, словно вы смотрите кино. Когда визуализация происходит в такой форме, эмоциональный компонент значительно снижается. Это не кажется нам до безумия реалистичным, и потому мы свободно изобретаем различные подходы к решению проблемы и пути, с помощью которых можно сделать лучший выбор, как если бы мы не просто смотрели кино, но и были бы режиссером собственного шоу!

Когда вы используете церебральный мозг для того, чтобы думать о событиях прошлого, ретикулярный и эмоциональный мозг реагируют воображаемыми ощущениями, будто это реально существует. Степень этой реакции зависит от того, как церебральный мозг представил событие. Ассоциируемая мысль вызывает к жизни физический отклик эмоционального мозга значительней, нежели неассоциируемая, потому что эмоциональный мозг, реагируя на знакомые образы, часто заставляет нас чувствовать, как это было. А церебральный мозг осматривает и показывает происшедшее.

Вдобавок, церебральный мозг также очень "кооперативен", визуализируя стратегические методы принятия решений сразу для основной группы самых важных проблем. Например, представьте себе доисторического человека, который пытается решить, работать ли вместе с другими ради выгоды всего племени. Вообразите себе ситуацию, где охотники занимаются делом вместе, чтобы снабдить поселение достаточным количеством еды на зиму. Как им работать вместе, чтобы достигнуть общей цели? Наиболее умелые охотники смогут представить и спланировать, как можно получить наибольшее количество еды с наименьшими усилиями. Предположим, вы возглавляете группу охотников, и вы заметили стадо оленей впереди. Как лидер вы должны представить разные планы действий и обдумать идеи. Например, "Надо ли бежать за оленями по холму?" Или "Поймаем их в ловушку в закрытом каньоне". Или "Может, нам загнать дичь к охотникам, которые ждут в засаде?" Как вожак вы должны будете спросить остальных: "Как вы думаете, какой план из этих сработает лучше?".

Или представьте, что вы охотник, столкнувшийся с буйволом, а из всего оружия у вас только топор. Сколько вариантов действий есть у вас, чтобы остаться в живых, а заодно и принести домой максимальное количество мяса? Те, кто способны оптимально использовать церебральный мозг с его богатыми возможностями визуализации, и дольше выживут, и преуспеют.

Передние доли коры головного мозга дают возможность эффективно мысленно представлять и исследовать действие, до того как вы вовлечены в него. Эта техника широко используется для совершенствования мастерства у музыкантов и спортсменов. Когда вы мысленно, при помощи неассоциируемых образов, изучаете решение стоящей перед вами задачи, выстраиваются и используются нейронные цепи, которые приводят к физическому развитию ваших навыков. Также мысленные исследования приводят к микродвижениям мускулов, которые должны активироваться, чтобы решать задачу, так что навык становится знакомым и до некоторой степени телом уже отработано выполнение задачи. Это показывает силу взаимоотношений между разумом и телом. Сила, с помощью которой вы создаете собственную реальность своим разумом. Как вы уже не единожды слышали, все происходит вначале в разуме и лишь потом — в реальности.

Несмотря на то что система коры головного мозга обширна, сильна, гибка и имеет возможность планировать и поддерживать вас в построении оптимально успешного будущего, важно осознавать, что только два-два с половиной миллиона лет она растет и эволюционирует, в то время как ретикулярный и эмоциональный мозг работают вместе вот уже пятьдесят миллионов лет. Это обозначает, что церебральный мозг является "аутсайдером" или, говоря иначе, "новеньким в районе" и он только частично объединен с ретикулярным и эмоциональным мозгом, которые действуют совместно пятьдесят миллионов лет. Над этим стоит подумать.

Развитие языковых систем

Вы знаете, что прошло только двести тысяч лет с момента начальных стадий развития языка и только пятьдесят тысяч лет назад стала развиваться система языков?

Церебральный мозг несет ответственность и за развитие языковых систем. Так же, как эмоциональный мозг использует разнообразие тоновых эмоциональных откликов, мозг церебральный создает возможность для функционирования комплексной когнитивной структуры, которая объединяет все способности как одного, так и другого мозга. По сравнению с другими способностями мозга, язык стал развиваться совсем недавно. Это значит, что язык выражает ограниченное количество проявлений визуальной силы нашего мозга. Язык обеспечивает лишь грубую "стенограмму", описывающую, о чем мы думаем, и зачастую оказывается слишком громоздким, когда мы пытаемся выразить наши глубинные мысли и чувства. Наши голоса намного медленнее мозга, мы попросту не успеваем общаться достаточно быстро, чтобы описывать то, что происходит у нас в голове, как не можем быть и сознательно осведомлены обо всем, что происходит и что решается каждым мозгом из трех в любой момент времени.

Сила визуализации: виртуальное путешествие по мозгу

Мне хотелось бы, чтобы вы подумали над тем, что визуализация — это путь увеличить понимание внутреннего существования каждой из трех мозговых систем. Язык — самая свежая конструкция, отображаемая нашим способным на визуализацию мозгом Церебральный мозг легко оперирует понятиями наглядности или мысленными образами, которые часто включают в себя слуховые аспекты, такие, как звуки, сопровождающие процесс визуализации. Между тем эмоциональный мозг привносит воспоминания из ассоциативной памяти подходящих запахов и вкусов и все те физические ощущения, которые были пережиты. Таким образом ваш мозг напоминает о том, что важно для вас.

Для более глубокого понимания мозга и его работы сейчас мы совершим наглядное путешествие по каждой из трех его составляющих и покажем, на что похоже оперирование только этим конкретным мозгом. Если вы хотите увеличить воздействие визуализации, попросите кого-нибудь прочитать вам это вслух. Так вы сможете расслабиться и с большей эффективностью использовать свое подсознание (далее обсуждено подробнее).

Путешествие по ретикулярному мозгу

Итак, глубоко вдохните и медленно выдохните. Сделайте еще один глубокий вдох. А теперь представьте, что вы и есть ваш ретикулярный "рептильный" мозг. Этот маленький мозг находится наверху позвоночного столба, глубоко внутри вашего черепа.

Давайте поиграем! Вообразите, что вы — мозговой центр осведомленности вашего тела. Вы можете представить себе панель управления со всеми видами одновременно! входящих сигналов, а самого себя — как контролера, который отслеживает их все, выявляя что угодно, что обозначает опасность.

Давайте представим один из моментов жизни, когда эти сигналы идут быстрым, непрекращающимся потоком, меняясь с каждым еле заметным вздрагиванием, с каждым движением тела. Будучи контролером, вы улавливаете эти сигналы, которые меняются каждый раз, когда вы сгибаете Руку в локте, и ушиб, давно еще полученный во время игры в теннис, вызывает боль. И вы видите и слышите, как разражается тревога, когда вы ударились большим пальцем ноги. Ох-х-х! Огоньки мигают на панели, тревога звенит, и за долю секунды вы должны решить: это опасность? Нет, всего лишь стукнулся пальцем. Поэтому, несмотря на то, что несчастный палец продолжает посылать сигнал на пульт управления — "Ой-ой-ой!" — вы, как тот, кто контролирует сигналы, отвечаете: "Да, я слышу, я знаю, что больно, но ничего страшного". И вы выключаете тревогу и снова продолжаете отслеживать поток непрестанно изменяющихся сигналов, вглядываясь, не промелькнет ли обозначающий реальную опасность. И после периода работы вхолостую вы могли бы подумать, что вам надоело, и вы позволите вниманию рассеяться — но нет. Вы все равно горбитесь над панелью, отслеживая и разбирая сигналы и оповещения об опасности, и готовы отреагировать в любую минуту.

И внезапно это происходит! Включается драматическая музыка! Сигнал приходит от руки, которая нечаянно коснулась железа: "Ай, горячо! Горячо! Очень горячо!" Звуки тревоги - и с нервами, заточенными прошлым происшествием, и в постоянной бдительности, вы бросаетесь действовать. Быстрее, чем мог бы увидеть глаз, вы щелкаете по выключателю, который моментально отбрасывает вашу руку назад, подальше от жара! Вот так! Вы сделали свою работу и снова спасли тело от опасности.

Теперь вы еще более бдительны и ожидаете, когда нагонит следом осознанная информация о происшедшем. И когда она окончательно настигнет, и тело выскажется: "Вау! Это было горячо", — вы вернетесь в нормальный ритм работы — тот же режим постоянной готовности, зная, что теперь разум уже осведомлен об опасности. И вы продолжаете в том же духе, сидя за пультом и следя за потоками информации, идущей от каждого нерва, от каждого ощущения. Вереница данных проходит через ваш пульт, миллионы кусочков информации, за которую несете ответственность вы один.

О да! Просто ужасающая ответственность. Вы увлеклись тем, что читали, но теперь можете вернуться к реальности, к вашему собственному осознанию окружающего.

Разве не было то, что вы вообразили себя своим ретикулярным мозгом, чем-то действительно интересным? Теперь, когда вы испытали, на что это похоже, как это звучит и выглядит, знание того, как работает ретикулярный мозг, стало частью вашего разума и доступно вам на уровне понимания, вместе со знанием, как переступаются пределы чтения простых слов на бумаге.

Путешествие по эмоциональному мозгу

Давайте начнем. Как насчет вашего эмоционального мозга? Глубоко вдохните. И еще раз. Теперь представьте, что вы небольшой мозг, который перчаткой оборачивает вашу ретикулярную систему. Просто представьте, что это такое — быть мозгом, укутывающим еще меньший мозг и, так сказать, держащим его в фокусе. Представляйте себе, как это все время быть начеку, приглядывая за своей семьей.

На что же это похоже — видеть вещи лишь белыми или черными? Если оперировать только двумя функциями "или-или" — вредно это для вашей семьи или нет? Каждое решение, которое вы принимаете, должно пройти через своеобразный фильтр: "Хорошо это для моей семьи или плохо? Да или нет?". И только представьте себе, что у вас есть ощущения, упорядоченные и упакованные ретикулярным мозгом уже в виде эмоций. У вас нет необходимости следить за пультом управления, за вас это делает ретикулярный мозг. Вы наблюдаете и выясняете эмоции тела и воспринимаете их как чувство злости, любви, гнева или радости.

Вы всегда находитесь в тесной связке с ретикулярным мозгом. Вы работаете вместе уже долгое время и хорошо друг друга знаете. На самом деле, вам нравятся те вещи, которые вы знаете наиболее хорошо. Вам нравится еда, которую готовила мама, когда вы были совсем маленьким. Она была привычна. Почти так же, как и семья. А семья — это важно. Потому привычное вам важно, как и семья, и стоит того, чтобы вы присматривали за ним и сохраняли, если близкому и привычному для вас угрожает опасность. Это включает в себя и привычное поведение, и вещи, которые вы когда-либо делали, и все то, что радовало вас.

Каждое решение, что должно быть принято, проходит через фильтр "Хорошо ли это для моей семьи? Не угрожает ли всему, что привычно мне?" И если угрожает, вы отвергаете такой выбор. Неважно, насколько грандиозным может быть это решение, и кто бы ни говорил о том, что это позволит сэкономить вам время или улучшит работу, решение останется прежним. Если кто-то подойдет к вам и скажет: "Эта баранина убьет тебя!" — такое Утверждение все равно вначале пройдет через фильтр. Если вы всегда ели баранину, и она привычна вам, вы и сейчас не станете менять ваши привычки. Когда эмоциональный мозг принимает решение, он основывает его на близком и привычном вам. Да или нет, близко ли и привычно ли? Если ответ да — решение принимается, нет — оно отметается! Это происходит потому, что у вас нет сведений о самом фильтре. Вы внутри него. Более того, система осознания, как и ретикулярная, всегда основана на нынешнем моменте — сейчас, сейчас и еще раз сейчас. Даже близкие воспоминания прошлого включаются в систему, как другой вариант "сейчас".

Все время вы следите за угрозами вашему эмоциональному состоянию. Угрожает ли предлагаемая модель поведения или влияние извне вашему ощущению собственной личности? Или вашему благополучию? Или ощущению связанности и слитности вашей семьи? Или вашему чувству единообразия? Каждое потенциальное взаимодействие проходит через фильтр. Просто представьте этот фильтр перед собой, как большой экран. Только те факты, которые вы принимаете, проходят через проверку фильтра: Хорошо ли это для семьи? Привычно ли? Да или нет? К чему это приведет, к положительному или отрицательному результату? И что я чувствую сейчас по этому поводу?

Хорошо, теперь вновь осознаем, что происходит на самом деле, и вернемся к реальности. Мы побывали на неплохой экскурсии, не правда ли? Теперь вы знаете на глубоком, даже интуитивном, уровне, как работает эмоциональный мозг.

Путешествие по церебральному мозгу

Давайте взглянем на церебральную кору головного мозга. Большое название — для большого мозга. Только представьте, как складка за складкой серое вещество мозга заворачивается и заполняет череп. И внутри этого кроется колоссальная способность видения. Так, как если бы, внутри этих складок, вы могли бы молниеносно перемещаться из одного места в другое и в то же время оставаться там, где вы есть. Только вообразите себе, как делал и Эйнштейн, что вы путешествуете на луче света, со скоростью света, во все уголки вселенной! Представьте себе, что вы часы, а ваши руки, как стрелки, отстукивают деления. Представьте, что вы в круизе по Карибам. Представьте, что вы путешествуете по Аляске. Что вы предпочтете? Ваш церебральный мозг интересуется у эмоционального: "Что ты думаешь о круизе по Карибам?". И эмоциональный мозг вызывает в воображении эмоциональный отклик. Что он чувствует по поводу этой идеи? Ответом могут быть ассоциации с пауками или с теплой водой — с чем угодно другом, что основывается на опыте эмоционального мозга, который он испытал в понятиях безопасности и привычности или же наоборот. Этот процесс обработки данных редко бывает доступен на уровне сознания.

Представьте пласт раскаленных углей перед вами. Представьте, что вы решаете пройти по ним босиком, как делают некоторые люди. Как только вы примете это решение, эмоциональный мозг перекрывает ваше видение собственным страхом. "Мне плевать, что другие делали это! Будет больно! Я боюсь!" — кричит он. Или ретикулярный мозг заявит: "Ни в коем случае! Ты обожешься!" При таких обстоятельствах вы не сможете пройти по горящим углям, не обжегшись, даже если вы заставите себя сделать это. Но если все три мозга сходятся в одном решении, вы сможете сделать это и остаться в безопасности. Такова их сила, когда они работают вместе.

А теперь только вообразите, сколько сил вам потребуется, чтобы оставаться на диете, зарабатывать больше, чем сейчас, и достигать в жизни то, к чему вы стремитесь, если три ваших мозга совмещаются в одну структуру и всегда работают вместе. Ретикулярный указывает вам на способы, как остаться целым и невредимым. Эмоциональный — обеспечивает эмоциональную поддержку. Церебральный же — проектирует ваше видение.

Когда все три работают в согласии, успех вероятен. Без их совмещения успех крайне затруднителен. Представьте, что каждый из них борется за контроль над телом. Какой победит? Эмоциональный мозг попытается захватить власть над логическим планированием церебрального. Ретикулярный мозг жаждет, чтобы физическая безопасность господствовала над эмоциями. Только вообразите хаос, который воцарится, если для каждого из трех будет желателен свой исход дела! Нарисуйте себе эту картинку: как каждый мозг пытается захватить контроль над телом в обход остальных. Возможно ли сохранять выдержку и стойкость в такой ситуации?

Все полезные изменения, так или иначе, приводят к развитию навыков управления собственным мозгом, своей мозговой системой, и действенные преобразующие беседы позволяют нам проделывать это с увеличенной скоростью, так чтобы мы сами могли управлять нашими планами в этом мире.

Рептилии относятся к высшим позвоночным и характеризуются более активным образом жизни, что сочетается с прогрессивным раз­витием всех отделов головного мозга.

Передний мозг является самым крупным отделом головного мозга. Кпереди от него отходят развитые обонятельные доли. Крыша остает­ся тонкой, но на медиальной и латеральной стороне каждого полуша­рия появляются островки коры. Кора имеет примитивное строение и называется древней – археокортекс. Роль высшего интегративного центра выполняют полосатые тела переднего мозга - зауропсидный тип мозга . Полосатые тела обеспечивают анализ поступающей ин­формации и выработку ответных реакций.

Промежуточный, мозг, будучи связан с эпифизом и гипофизом имеет еще и дорсальный придаток - теменной орган, воспринимаю­щий световые раздражения.

Средний мозг теряет значение высшего интегративного центра, снижается и его значение как зрительного центра, в связи, с чем его размеры уменьшаются.

Мозжечок развит значительно лучше, чем у амфибий.

Продолговатый мозг образует резкий изгиб, характерный для высших позвоночных, в том числе и для человека.

От головного мозга отходит 12 пар черепно-мозговых нервов, что типично для всех высших позвоночных, в том числе и для человека.

Птицы

Нервная система в связи с общим усложнением организации, при­способленностью к полету и обитанием в самых различных средах, развита значительно лучше, чем у пресмыкающихся.

Дня птиц характерно дальнейшее увеличение общего объема головного мозга, особенно переднего.

Передний мозг у птиц - это высший интегративный центр. Его ве­дущим отделом являются полосатые тела (зауропсидный тип мозга ).

Крыша остается слабо развитой. В ней сохраняются только медиаль­ные островки коры, которые выполняют функцию высшего обоня­тельного центра. Они оттесняются к перемычке между полушариями и носят название гиппокампа. Обонятельные доли развиты слабо.

Промежуточный мозг небольших размеров и связан с гипофизом и эпифизом.

Средний мозг имеет хорошо развитые зрительные доли, что обу­словлено ведущей ролью зрения в жизни птиц.

Мозжечок крупный, имеет среднюю часть с поперечными бороз­дами и небольшие боковые выросты.

Продолговатый мот такой же, как у рептилий. 12 пар черепно-мозговых нервов.

Млекопитающие

Передний мозг - это наиболее крупный отдел головного мозга. У разных видов его абсолютный и относительный размеры весьма варьируют. Главная особенность переднего мозга - значительное раз­витие коры полушарий, которая собирает всю сенсорную информа­цию от органов чувств, производит высший анализ и синтез этой ин­формации и становится аппаратом тонкой условно-рефлекторной деятельности, а у высокоорганизованных млекопитающих - и психи­ческой деятельности (маммальныйтип мозга).

У наиболее высокоорганизованных млекопитающих кора имеет борозды и извилины, что значительно увеличивает ее поверхность.

Для переднего мозга млекопитающих и человека характерна функ­циональная асимметрия. У человека, она выражается в том, что пра­вое полушарие отвечает за образное мышление, и левое - за абстракт­ное. Кроме того, в левом полушарии находятся центры устной и письменной речи.

Промежуточный мозг содержит около 40 ядер. Специальные яд­ра таламуса перерабатывают зрительные, тактильные, вкусовые и интероцептивные сигналы, направляя их затем в соответствующие зоны коры больших полушарий.

В гипоталамусе сосредоточены высшие вегетативные центры, управляющие работой внутренних органов через нервные и гуморальные­ механизмы

В среднем мозге на смену двухолмия приходит четверохолмие. Его передние холмы являются зрительными, а задние связаны со слухо­выми рефлексами. В центре среднего мозга проходит ретикулярная.

формация, которая служит источником восходящих влияний, активи­рующих кору больших полушарий. Хотя передние доли являются зрительными, анализ зрительной информации осуществляется в зри­тельных зонах коры, а на долю среднего мозга приходится главным образом управление глазной мускулатурой - изменение просвета зрачка, движения глаз, напряжение аккомодации. В задних холмах расположены центры, регулирующие движения ушных раковин, на­тяжение барабанной перепонки, перемещение слуховых косточек. Средний мозг также участвует в регуляции тонуса скелетной мускулатуры.

Мозжечок имеет развитые боковые доли (полушария), покрытые корой, и червь. Мозжечок связан со всеми отделами нервной системы, имеющими отношение к управлению движениями - с передним моз­гом, стволом мозга и вестибулярным аппаратом. Он обеспечивает координацию движений.

Продолговатый мозг . В нем по бокам обособляются пучки нерв­ных волокон, идущих к мозжечку, а на нижней поверхности - продол­говатые валики, получившие название пирамид.

От основания мозга отходит 12 пар черепно-мозговых нервов.

Земноводные (амфибии).

Передний мозг амфибий образует два полушария, внутри которых располагаются латеральные желудочки с сосудистыми сплетениями. Спереди от переднего мозга лежат крупные обонятельные луковицы. Они слабо отграничены от полушарий и у бесхвостых амфибий срастаются между собой по средней линии. Поступающие из обонятельных луковиц сигналы анализируются в переднем мозге, который по существу является высшим обонятельным центром. Крыша переднего мозга образована первичным мозговым сводом – архипаллиумом. В нем находятся нервные волокна (белое вещество), а в глубине, под ними, лежат нервные клетки. На дне переднего мозга имеются скопления нейронов - полосатые тела.

Сразу за полушариями переднего мозга располагается промежуточный мозг с хорошо развитыми верхним мозговым придатком - эпифизом и нижним мозговым придатком - гипофизом. В общих чертах промежуточный мозг сходен с таковым у рыб.

Наиболее крупным отделом головного мозга у амфибий является средний мозг . Он имеет вид двух полусфер, покрытых корой. В его состав входит зрительный тракт как продолжение зрительных нервов и здесь происходит интеграция зрительного анализатора с другими сенсорными путями и формируется центр, выполняющий сложные ассоциативные функции. Т.о., средний мозг служит ведущим отделом центральной нервной системы, где происходит анализ получаемой информации и вырабатываются ответные импульсы, т.е. у амфибий, как и у рыб, имеется ихтиопсидный тип мозга.

Рис. 7. Головной мозг лягушки (вид со спинной стороны).

1 – полушария переднего мозга.

2 – обонятельные доли.

3 – обонятельные нервы.

4 – промежуточный мозг.

5 – средний мозг.

6 – мозжечок.

7 – продолговатый мозг.

Мозжечок у большинства хвостатых и бесхвостых амфибий небольших размеров и имеет вид поперечного валика у переднего края ромбовидной ямки продолговатого мозга. Слабое развитие мозжечка отражает несложную моторную координацию земноводных. Большую часть мозжечка составляет срединная часть (тело мозжечка), где происходит интеграция сигналов от мышечных рецепторов и вестибулярной системы.

У амфибий, как и у рыб, мозжечковые нервные волокна соединены со средним мозгом, стволом и спинным мозгом. Вестибулярно-мозжечковые связи определяют способность животных координировать движения тела.

Продолговатый мозг в основных чертах сходен с продолговатым мозгом рыб. От ствола мозга отходит 10 пар черепно-мозговых нервов.

Пресмыкающиеся (рептилии).

Пресмыкающиеся – это настоящие сухопутные животные, которые могут жить, размножаться и развиваться вдали от водоемов. Они относятся к высшим позвоночным. Их нервная система в связи с подвижным и сложным образом жизни развита лучше, чем у амфибий.

Рис. 8. Головной мозг ящерицы (по Паркеру).

А - вид сверху.

Б – вид снизу.

В – вид сбоку.

Передний мозг значительно больших размеров, чем у земноводных и имеет более сложное строение; у них возрастает способность к образованию условных рефлексов, быстрее устанавливаются новые связи с внешней средой и они лучше своих предков могут приспосабливаться к изменениям среды. Передний мозг состоит из двух полушарий, которые разрастаясь назад, прикрывают промежуточный мозг за исключением эпифиза и теменного органа. Увеличение переднего мозга происходит в основном за счет полосатых тел (скопления нейронов), располагающихся в области дна боковых желудочков. Они выполняют роль высшего интегративного центра, обеспечивая анализ поступающей в передний мозг информации и выработку ответных реакций. Таким образом, он перестает быть только обонятельным центром. Подобный тип мозга получил название зауропсидного . Что касается мозгового свода, то в нем происходят важные преобразования. В обоих полушариях крыши переднего мозга впервые в эволюции появляется по два островка серого вещества (зачатки коры) – один из них располагается на медиальной, а другой на латеральной стороне полушарий. Функционально значимым является только медиальный островок, который представляет собой высший обонятельный центр. В целом островки коры имеют примитивное строение и называются древней корой (archicortex). Большинство авторов считают островки коры однослойными, хотя у крокодилов можно выделить два и даже три слоя.

Связанные с передним мозгом обонятельные доли хорошо развиты. У одних видов они занимают сидячее положение, но чаще дифференцированы на луковицу и стебель.

Исследование переднего мозга рептилий имеет важное значение для эволюционной нейрогистологии, т.к. они являются ключевой точкой в эволюции позвоночных животных, начиная от которой развитие переднего мозга пошло по двум принципиально разным направлениям: по стриарному пути с преимущественным развитием подкорковых структур к птицам и по кортикальному пути с преимущественным развитием корковых структур к млекопитающим.

Промежуточный мозг на тонкой крыше имеет два пузыревидных образования, одно из которых располагается впереди и называется теменным, или парапинеальным, органом, а второе позади – это эпифиз (пинеальная железа). Парапинеальный орган выполняет светочувствительную функцию, и поэтому его еще называют теменным глазом. По сути парапинеальный орган и эпифиз составляют тандем, который является регулятором суточной активности животных. Однако теменной орган встречается не у всех рептилий. В таких случаях механизм регуляции суточной активности будет другой: информация о длине светового дня поступает не от парапинеального органа, а от зрительной системы.

Средний мозг представлен двухолмием и в основных чертах имеет ту же организацию, которая свойственна и амфибиям, однако для рептилий характерно более точное топографическое представительство в среднем мозге каждой из сенсорных систем. Кроме того, практически все моторные ядра мозжечка и продолговатого мозга взаимодействуют с нейронами крыши среднего мозга. Вместе с тем средний мозг утрачивает значение основного интегративного отдела центральной нервной системы. Эта функция переходит к переднему мозгу.

Часть зрительных и слуховых волокон по обходным путям, минуя средний мозг, направляется в передний. В среднем мозге при этом сохраняются центры обеспечения автоматических врожденных реакций организма, полученных еще на ранних этапах эволюции позвоночных. Новые центры переднего мозга принимают на себя функции текума и формируют новые двигательные пути.

Мозжечок в связи с освоением рептилиями ходьбы и бега развит лучше, чем у амфибий. Он состоит из центральной осевой части, называемой червем, а у некоторых намечаются и боковые лопасти. Для мозжечка характерны многочисленные связи с другими отделами нервной системы, имеющими отношение к локомоции. Относящийся сюда спиномозжечковый тракт, присутствующий и у рыб и у амфибий, распространяется и на дорзальный отдел червя. Имеют место мозжечковые связи с вестибулярным аппаратом, средним и ромбовидным мозгом. Вестибулярно-мозжечковые связи осуществляют контроль за положением тела в пространстве, а таламические регулируют мышечный тонус.

Продолговатый мозг образует резкий изгиб в вертикальной плоскости, характерный вообще для амниот.

От ствола мозга отходит 12 пар черепно-мозговых нервов.

Птицы.

Птицы являются высокоспециализированной группой позвоночных, приспособившихся к полету. Будучи физиологически близки к рептилиям, птицы имеют головной мозг во многом сходный с таковым у рептилий, хотя и отличаются рядом прогрессивных черт, что обусловило более сложное и разнообразное поведение. У них головной мозг довольно крупный. Если у рептилий его масса примерно равна массе спинного мозга, то у птиц он всегда больше. Мозговые изгибы резко выражены.

Укрупнение головного мозга обусловлено в первую очередь развитием переднего мозга , который по существу прикрывает все отделы головного мозга за исключением мозжечка. Благодаря этому средний мозг не виден сверху, хотя и хорошо развит. Крыша переднего мозга остается слабо развитой. Кора не только не получает дальнейшего развития, но в полушариях исчезает латеральный островок коры, а медиальный сохраняет значение высшего обонятельного центра.

Увеличение размеров переднего мозга происходит за счет дна, где располагаются крупные полосатые тела, являющиеся ведущим отделом головного мозга. То есть у птиц сохраняется зауропсидный тип головного мозга.

Обонятельные доли очень малы, что связано со слабым развитием обоняния, и тесно примыкают к переднему мозгу.

Промежуточный мозг небольшой. У большей части птиц обычно сохраняется только эпифиз, а парапинеальный орган исчезает в позднем эмбриональном периоде. Информация о длине светового дня поступает не от парапинеального органа, а непосредственно от зрительной системы. В таламусе наиболее развит дорсальный отдел, который является переключательным центром афферентных связей с передним мозгом. Он содержит комплекс ядер на пути нисходящих волокон из двигательных центров переднего мозга. Под ним расположен гипоталамус, связанный с гипофизом, который у птиц хорошо развит. Гипоталамус играет основную роль в гормональной регуляции организма, поддержании гомеостаза, полового и пищевого поведения.

Средний мозг состоит из двух крупных бугров. В нем сосредоточены высшие центры обработки зрительной и слуховой информации, а так же центры регуляции видоспецифических наследуемых форм скоординированных реакций, которые являются основой жизнедеятельности. Имеются также сенсорные ядра, выполняющие ассоциативную функцию, направляя сигналы в промежуточный и передний мозг. В то же время происходит снижение количества нисходящих связей между крышей среднего мозга и двигательными центрами за счет появления у птиц стриарно-ретикулярных относительно автономных связей между полосатыми телами переднего мозга и ретикулярной формацией ствола мозга.

Продолговатый мозг относительно небольшой, его нижняя сторона еще в большей степени, чем у рептилий, образует изгиб вниз, а в области промежуточного мозга имеется изгиб вверх.

Черепно-мозговые нервы птиц представлены 12 парами.

Млекопитающие.

Млекопитающие – наиболее высокоорганизованный класс позвоночных животных с высокоразвитой центральной нервной системой. В связи с этим приспособительные реакции млекопитающих на условия среды сложны и весьма совершенны.

Передний (конечный) мозг крупный, он значительно превосходит все остальные отделы головного мозга. Его полушария разрастаются во всех направлениях, скрывая промежуточный мозг. Средний мозг виден снаружи только у бесплацентарных и низших плацентарных, а у копытных, хищных, китообразных и приматов он покрыт задней частью больших полушарий. У антропоидов и человека затылочные доли переднего мозга надвинуты и на мозжечок.

Если первоначально в ходе эволюции основную массу конечного мозга составляли обонятельные доли, то у млекопитающих развитые обонятельные доли имеют только низшие, а у высших обонятельные доли имеют вид небольших придатков, разделенных на обонятельную луковицу и обонятельный тракт.

Увеличение относительных размеров переднего мозга млекопитающих связано, прежде всего, с разрастанием его крыши, а не полосатых тел, как у птиц. Мозговой свод (крыша) образован серым веществом, именуемым корой. Последняя представляет собой комплекс, состоящий из древнего плаща (paleopalium), старого (archipallium) и нового плаща (neopalium). Новый плащ занимает промежуточное положение, располагаясь между старым и древним плащами. Старый плащ, или старая кора, располагается медиально и в прошлом его называли гиппокампом или аммоновым рогом. Древний плащ, или древняя кора, занимает латеральное положение.

Принимая за исходный тип больших полушарий лисэнцфальный мозг, выделяют три варианта развития рисунка борозд: продольный, дугообразный и «приматный тип». В варианте приматного типа борозда в лобных долях направленны рострально, а в височных – вентро-дорсально

На расположение борозд и извилин может значительно влиять форма мозга. У большинства млекопитающих мозг вытянут в ростро-каудальном направлении. Однако у многих дельфинов мозг расширен латерально и относительно укорочен в длину.

Для характеристики переднего мозга млекопитающих большое значение, кроме борозд и извилин, имеет характер распределения в коре нейронов (цитоархитектоника). Неокортекс млекопитающих имеет шестислойное строение и характеризуется наличием пирамидных клеток, которые отсутствуют в мозге других позвоночных. Особенно крупные пирамидные клетки (клетки Беца) находятся в двигательной зоне коры. Их аксоны передают нервные импульсы двигательным нейронам спинного мозга и мотонейронам двигательных ядер черепно-мозговых нервов.

Различные участки коры больших полушарий являются специализированными зонами обработки информации, поступающей от различных органов чувств. Различаются сенсорные и моторные зоны. Последние формируют нисходящие пути нервных волокон к стволу головного мозга и спинномозговым двигательным ядрам. Между чувствительными и двигательными зонами коры располагаются интегративные участки, которые объединяют входы сенсорных и моторных областей коры и предопределяют выполнение специализированных видоспецифических функций. Кроме этого, имеются ассоциативные зоны коры, не связанные с конкретными анализаторами. Они представляют собой надстройку над остальными участками коры, обеспечивая мыслительные процессы и хранение видовой и индивидуальной памяти.

Весь комплекс распределенных в коре зон сопряжен с функциональной специализацией полей. При этом морфологические и функциональные границы полей довольно точно совпадают. Критерием выделения того или иного поля является изменение в распределении клеточных элементов в коре или возникновение в ней нового подслоя.

Особенности архитектоники тех или иных полей являются морфологическим выражением их функциональной специализации. Причиной изменения цитоархитектоники в полях служит увеличение количества восходящих и нисходящих нервных волокон. Сейчас созданы топологические карты полей для человека и для многих лабораторных животных.

Поля коры головного мозга входят в состав определенных долей и при этом сами подразделяются на функциональные зоны, связанные с конкретными органами или их частями и имеют упорядоченное внутреннее строение. В каждом поле или зоне выделяют так называемые модули вертикальной упорядоченности организации коры. Модуль имеет либо вид колонки либо клубочка, в который включаются нейроны, расположенные по всей толще коры. В колонку входит группа из 110 нейронов, расположенных между парой капилляров, проходящих через поперечник коры.

На стадии формировании мозга древнейших гоминид областью, куда было направленно действие естественного отбора, явилась кора и, прежде всего, следующие ее отделы: нижнетеменная, нижняя лобная и височно-теменная области. Преимущество выживания получили те индивиды, а затем и те популяции формирующихся людей которые оказались продвинутыми в отношении развития каких-то элементов частей коры (большей площадью полей более разнообразными и лобильными связями, улучшенными условиями кровообращения и т.д.). развитие новых связей и структур в коре давали новые возможности в отношении изготовления орудий труда и сплочения коллектива. В свою очередь новый уровень техники зачатки культуры, искусства через естественный отбор способствовали развитию мозга.

К настоящему времени сформировалось представление о специфическом системокомплексе коры переднего мозга человека, включающем нижнетеменную, заднюю верхневисочную и нижнюю лобную доли коры. Этот комплекс связан с высшими функциями – речью, трудовой деятельностью и абстрактным мышлением. В целом он является морфологическим субстратом второй сигнальной системы. Эта система не имеет собственных переферических рецепторов, а использует старые рецепторные аппараты различных органов чувств. Так,например, установлено, что на языке имеется особая часть тактильного аппарата, развитие которого определяет последовательность звукообразования на начальных этапах формирования членораздельной речи ребенка.

К подплащевым структурам переднего мозга относят базальные ядра, полосатые тела (древнее, старое и новое) и септальное поле.

В различных отделах переднего и промежуточного мозга располагается комплекс морфофункциональных структур, названных лимбической системой . Последняя имеет многочисленные связи с неокортексом и вегетативной нервной системой. Она интегрирует такие функции мозга, как эмоции и память. Удаление части лимбической системы приводит к эмоциональной пассивности животного, а ее стимуляция к гиперактивности. Важнейшей функцией лимбической системы является взаимодействие с механизмами памяти. Краткосрочная память связана с гиппокампом, а долгосрочная – с неокортексом. Через лимбическую систему происходит и извлечение индивидуального опыта животного из неокортекса, и управление моторикой внутренних органов, и гормональная стимуляция животного. При этом чем ниже уровень развития неокортекса, тем больше поведение животного зависит от лимбической системы, что приводит к доминированию эмоционально-гормонального контроля за принятием решений.

У млекопитающих нисходящие связи неокортекса с лимбической системой обеспечивают интеграцию самых разнообразных сенсорных сигналов.

С появлением первых зачатков коры у рептилий от плащевой комиссуры отделился небольшой пучок нервных волокон, соединяющих левое и правое полушарие. У плацентарных млекопитающих такой пучок волокон развит значительно больше и называется мозолистым телом (corpus collosum). Последнее обеспечивает функцию межполушарных коммуникаций.

Промежуточный мозг , как и у других позвоночных, состоит из эпиталамуса, таламуса и гипоталамуса.

Развитие неокортекса у млекопитающих привело к резкому увеличению таламуса, и, прежде всего, дорсального. В таламусе содержится около 40 ядер, в которых происходит переключение восходящих путей на последние нейроны, аксоны которых достигают коры больших полушарий, где обрабатывается информация, поступающая от всех сенсорных систем. При этом передние и латеральные ядра обрабатывают и проводят зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые и интероцептивные сигналы в соответствующие проекционные зоны коры. Есть мнение, что болевая чувствительность не проецируется в кору полушарий переднего мозга, а ее центральные механизмы находятся в таламусе. Это предположение основывается на том, что раздражение разных областей коры не вызывает боли, в то время как при раздражении таламуса ощущается сильная боль. Часть ядер таламуса являются переключательными, а другая часть ассоциативными (от них идут пути в ассоциативные зоны коры). В медиальной части таламуса находятся ядра, которые при низкочастотной электрической стимуляции вызывают в коре больших полушарий развитие тормозных процессов, приводящих ко сну. Высокочастотная стимуляция этих ядер вызывает частичную активацию корковых механизмов. Таким образом таламокортикальная регулирующая система, контролируя потоки восходящих импульсов, участвует в организации смены сна и бодрствования.

Если у низших позвоночных высшие сенсорные и ассоциативные центры находятся в среднем мозге, а дорсальный таламус является скромным интегратором между средним мозгом и обонятельной системой, то у млекопитающих он является важнейшим центром переключения слуховых и соматосенсорных сигналов. При этом соматосенсорная область превратилась в наиболее заметное образование промежуточного мозга и играет огромную роль в координации движений.

Следует заметить, что комплекс ядер таламуса формируется как за счет зачатка промежуточного мозга, так и за счет миграции из среднего мозга.

Гипоталамус образует развитые латеральные выпячивания и полый стебелек - воронку. Последний в заднем направлении заканчивается нейрогипофизом плотно соединенным с аденогипофизом.

Гипоталамус является высшим центром регуляции эндокринных функций организма. Он объединяет эндокринные механизмы регуляции с нервными. Кроме того, он является высшим центром симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы.

Эпиталамус служит нейрогуморальным регулятором суточной и сезонной активности, что сочетается с контролем за половым созреванием животных.

Средний мозг образует четверохолмие, передние бугры которого связаны со зрительным анализатором, а задние – со слуховым. По соотношению относительных размеров передних и задних бугров можно судить о том, какая из систем, слуховая или зрительная, является превалирующей. Если лучше развиты передние бугры, значит, зрительная афферентация (копытные, многие хищники и приматы), если задние – то слуховая (дельфины, летучие мыши и др.).

Тегмент подразделяется на чувствительную и моторную зоны. В моторной зоне располагаются двигательные ядра черепно-мозговых нервов и нисходящие и восходящие спинноцеребральные волокна.

В связи с развитием у млекопитающих неокортекса как высшего интегративного центра врожденные реакции среднего мозга позволили коре «не заниматься» примитивными формами видоспецифичных реакций на внешние сигналы, в то время как сложные ассоциативные функции принимают на себя специализированные поля коры.

Мозжечок у млекопитающих приобретает наиболее сложное строение. Анатомически в нем можно выделить среднюю часть – червь, расположенные по обе стороны от него полушария и флоккулонодулярные доли. Последние представляют филогенетически древнюю часть – архицеребеллум. Полушария в свою очередь делятся на переднюю и заднюю доли. Передние доли полушарий и задняя часть червя мозжечка представляют филогенетически старый мозжечок – палеоцеребеллум. Филогенетически самая молодая часть мозжечка - неоцеребеллум включает в себя переднюю часть задних долей полушарий мозжечка.

Вестибуломозжечковые связи определяют способность животных координировать движения тела, что является основной функцией архицеребеллума. Кроме этого, у млекопитающих сформировались новые более мощные мозжечковые пути за счет возникновения зубчатого ядра мозжечка. Оно получает волокна от различных участков полушарий мозжечка и передает сигналы в таламус, где происходит интеграция сенсомоторных сигналов с активностью корковых центров переднего мозга.

Эволюция мозжечка приводит не только к дублированию его древних связей, но и к формированию новых путей. Так, возникает связь через зубчатое ядро с вентролатеральным ядром таламуса и ретикулярными ядрами ствола мозга позволяют поддерживать мышечный тонус и осуществлять рефлекторные реакции. Связи с вестибулярным центром позволяют осуществлять контроль за положением тела в пространстве, а таламические связи предопределяют тонкие сенсомоторные координации. Все эти процессы осуществляются за счет сложной системы межклеточных взаимодействий на уровне коры мозжечка.