Активные процессы в современной русской лексике. Валгина н.с

ЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОУ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

"САМАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АЭРОКОСМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМЕНИ АКАДЕМИКА С.П. КОРОЛЕВА"

ИНСТИТУТ ПЕЧАТИ

КАФЕДРА ИЗДАТЕЛЬСКОГО ДЕЛА И КНИГОРАСПРОСТРАНЕИЯ

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по дисциплине

"АКТИВНЫЕ ПРОЦЕССЫ

В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ"

на тему: "Эвфемизмы в современной русской речи

на примере материалов

печатных и электронных российских СМИ"

Выполнила: студентка группы № 4311з

Муртазаева Ирина Олеговна

Проверил: Прядильникова Наталья Викторовна

Самара 2008 г.

ПЛАН РАБОТЫ

Введение

1. Определение и классификация эвфемизмов в лингвистической литературе

2. Специфика эвфемизации

2.1. Целевые установки

2.2. Темы и сферы

2.3. Языковые средства и способы

3. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке средств массовой информации

Заключение

Список использовано литературы

Введение

В современном русском языке все большее применение находят стилистически нейтральные слова или выражения, употребляемые вместо синонимичной языковой единицы, которая представляется говорящему (пишущему) неприличной, грубой, резкой или нетактичной. В лингвистической литературе этому распространенному процессу дан термин "эвфемизация".

Примечательно, что, довольно "чувствительные" к общественным оценкам, эвфемизмы нередко меняют свой статус, превращаясь в недопустимую грубость, требующую очередной эвфемистической замены. В свое время Б.А. Ларин писал: "Эвфемизмы недолговечны. Существенным условием действенности эвфемизма является наличие "грубого", "недопустимого" эквивалента. Как только это подразумеваемое неудобопроизносимое выражение выходит из употребления, эвфемизм теряет свои "облагораживающие" свойства, так как переходит в разряд "прямых" наименований, и тогда требует новой подмены" .

Другой языковед Л.П. Крысин отмечает, что "чем жестче социальный контроль речевой ситуации и самоконтроль говорящим собственной речи, тем более вероятно появление эвфемизмов; и, напротив, в слабо контролируемых речевых ситуациях и при высоком автоматизме речи (см. общение в семье, с друзьями и т.п.) эвфемизмам могут предпочитаться "прямые" обозначения, или дисфемизмы, то есть более грубые, пренебрежительные обозначения

Объектом исследования данной работы является эвфемистическая лексика современного русского языка. Предмет исследования - ее особенности и сценарии применения.

Эмпирической базой исследования послужили единицы эвфемистического характера: слова, словосочетания, предложения, извлеченные из текстов публицистического, официально-делового и научного характера.

1. Определение и классификация эвфемизмов в лингвистической

литературе

Термин "эвфемизм" применялся еще античными авторами. Его генезис общеизвестен: сам термин происходит от греческих слов "хорошо" "молва" ("речь"). Первоначально он толковался как произнесение "слов, имеющих хорошее предзнаменование, воздержание от слов, имеющих дурное предзнаменование (особенно при жертвоприношениях), благоговейное молчание" . Подобное понимание эвфемизма сближает его с табу, но не уравнивает. Впоследствии вторая часть определения ("благоговейное молчание") утратилась.

В XX-XXI вв. были подготовлены целый ряд работ, специально посвященных проблемам эвфемистической лексики или затрагивающие ее в связи с другими языковыми явлениями [Пауль Г., 1960; Шор P.O., 1926; Ларин Б.А., 1961; Крысин Л.П., 1996; Куркиев А.С., 1977, Сеничкина, 2006 и др].

В лингвистической литературе присутствуют различные формулировки понятия "эвфемизм". В большинстве из них в качестве основного признака эвфемизма рассматривается его способность заменить, "завуалировать" неприятные либо нежелательные слова или выражения.

Например, О.С. Ахманова предлагает следующее определение: "Эвфемизм (антифразис) - троп, состоящий в непрямом, прикрытом, вежливом, смягчающем обозначении какого-либо предмета или явления" [Ахманова, 1967].

Пожалуй, одной из удачных является формулировка Л.П. Крысина, которая определяет эвфемизм как "способ непрямого, перифрастического и при этом смягчающего обозначения предмета, свойства или действия..." [Крысин, 2000].

По поводу классификации эвфемизмов существуют различные взгляды. Впрочем, все они открывают общую причину эвфемизации речи - стремление избегать конфликтности общения.

По мнению Б.А. Ларина, в ее основу следует положить "социальную природу эвфемизмов". Он выделяет три типа эвфемизации:

1) общеупотребительные эвфемизмы национального литературного языка;

2) классовые и профессиональные эвфемизмы;

3) семейно-бытовые эвфемизмы. [Ларин, 1961]

В исторической ретроспективе первые и вторая группы сближаются, а в движении к будущему вторая группа тает до полного исчезновения. Для третьей группы эвфемизмов, которые употребительны по преимуществу в разговорной речи, характерно ограничение кругом представлений из области физиологии и анатомии человека.

А.С. Куркиев выделяет пять групп эвфемизмов, классифицируя их по порождающим мотивам:

1) возникшие на основе суеверий (болеть - нездоров, хворает);

2) возникшие из чувства страха и неудовольствия (убить - прибить, ухлопать, укокошить);

3) возникшие на основе сочувствия и жалости (больной - не все дома);

4) порождаемые стыдливостью (незаконнорожденный - байстрюк, сколотыш);

5) порождаемые вежливостью (старый - в летах, преклонный возраст).[Куркиев, 1977]

Л.П. Крысин, в свою очередь, считает, что существуют две сферы эвфемизации - личная жизнь и социальная жизнь.

В.П. Москвин полагает, что "эвфемизмы используются в шести функциях:

1) для замены названий пугающих объектов;

2) для замены определений различного рода неприятных, вызывающих отвращение объектов;

3) для обозначения того, что считается неприличными (т.н. бытовые эвфемизмы);

4) для замены прямых именований из боязни эпатировать окружающих (этикетные эвфемизмы);

5) для "маскировки подлинной сущности обозначаемого";

6) для обозначений организаций и профессий, которые представляются непрестижными" [Москвин, 2007].

Е.П. Сеничкина придерживается широкого подхода к пониманию эвфемизмов, разделяя точку зрения А.А. Реформатского, Л.П. Крысина и других ученых и полагая, что эвфемизмы свойственны не только нейтральному, но и другим стилям русского языка .

Е.П. Сеничкина предлагает различать следующие виды эвфемизмов: эвфемизмы-табуизмы, факультативные эвфемизмы, деэвфемизмы , исторические эвфемизмы, эвфемизмы по происхождению, языковые и окказиональные. Для классификации эвфемизмов ученый предлагает применять морфологический подход. В основу такой классификации положен критерий лексико-грамматической отнесенности слов, репрезентирующих категорию семантической неопределенности.

3аключение

Современный русский язык все более обогащается различными эвфемизмами. Из определения эвфемизма следует, что он не только более адекватен коммуникативной ситуации, но и "приличнее", чем заменяемое слово. Очевидно, что в процессе эвфемизации происходит снижение степени обсценности .

Классификацию эвфемизмов можно проводить по нескольким основаниям.

В отличие от обычной лексики, эвфемизмы чрезвычайно чувствительны к общественным оценкам тех или иных явлений как «приличных» и «неприличных». С этим связана историческая изменчивость статуса эвфемизма: то, что представляется удачным эвфемистическим наименованием одному поколению, в следующих поколениях может расцениваться как несомненная и недопустимая грубость, требующая эвфемистической замены.

Эвфемизм как способ непрямого, перифрастического и при этом смягчающего обозначения предмета, свойства или действия соотносителен с другими приемами речи - с литотой, мейозисом, оксюмороном и т.д.

Процесс эвфемизации тесно переплетается с процессом номинации - одним из трех фундаментальных процессов, формирующих речевую деятельность человека (два остальных - предикация и оценка). Объекты, по этическим, культурным, психологическим и каким-либо иным причинам не называемые или называемые с трудом, нуждаются в эвфемистическом обозначении; обновление номинаций диктуется необходимостью вновь и вновь вуалировать или смягчать сущность того, что в культурном обществе считается неудобным, неприличным и т.д.

Эвфемизм обладает собственной спецификой. Она проявляется как в лингвистической сущности эвфемизма, так и в темах, которые чаще других подвергаются эвфемизации, сферах использования эвфемизмов, в типах языковых способов и средств, с помощью которых они создаются, в различии социальных оценок эвфемистических способов выражения.

Эвфемизмы обладают огромным манипулятивным потенциалом, который используется в языке СМИ. Манипулятивные эвфемизмы или затемняют, скрывают истинное положение вещей, или же демобилизуют общественное мнение, так как смягченная, нейтральная формулировка не вызывает в сознании реципиента ответного раздражения в отличие от прямой номинации.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. ЭНЦИКЛОПЕДИИ И СЛОВАРИ

1. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст]. - 4-е изд., стереотип. - М. : КомКнига, 2007. - 576 с .
2. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия 2007 [Электронный ресурс] : Соврем. унив. рос. энцикл. : 14 CD [Электрон. текстовые и графич. дан.: более 88 тыс. статей, 39 тыс. мультимедиа-объектов, 860 аудио- и 570 видеофрагментов, более 520 карт в интерактивном атласе мира]. - 7-е изд., перераб. и доп. - М. : Кирилл и Мефодий, 2006. - Загл. с обложки.
3. Вейсман, А. Д. Греческо-русский словарь / Репринт 5-го издания 1899 г. - М. : Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2006. - 706 с.
4. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка [Электронный ресурс]. - Электрон. текстовые дан. - М. : ИДДК ГРУПП, 2005. - 1 CD. - Загл. с экрана. - Доп. материал: Полный авторский текст "Пословицы и поговорки русского народа" ; "О поверьях, суеверьях и предрассудках русского народа".
5. Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и М. Эфрона [Текст]. - М. : ЭКСМО, 2006. - 986 с.
6. Крысин, Л. П. Толковый словарь иноязычных слов [Текст]. - М. : ЭКСМО, 2005. - 944 с. - (Серия Библиотека словарей).
7. Ожегов, С. И., Шведова, Н. Ю. Толковый словарь русского языка [Текст] / Сергей Иванович Ожегов, Наталия Юльевна Шведова. - 4-е изд., доп. - М. : ИТИ Технологии, 2005. - 944 с .

2. УЧЕБНИКИ И УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ

1. Валгина, Н. С. Активные процессы в современном русском языке [Электронный ресурс] : учеб. для вузов / Нина Сергеевна Валгина; Мос. гос. Ун-т печати. - Электрон. текстовые, граф. дан. - М. : Гос. ун-т печати, 20.11.2002. - флэш-ресурс. - (Библиотека МГУП). - Загл. с экрана.
2. Сеничкина, Е. П. Эвфемизмы русского языка [Текст] : спецкурс: учеб. пособ. для студ-в вузов, обуч-ся по спец. "Филология" / Елена Павловна Сеничкина. - М: Высшая школа, 2006 . - 151 с.

3. НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Баскова, Ю. С. Эвфемизмы как средство манипулирования в языке СМИ: на материале русского и английского языков [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук. / Юлия Сергеевна Баскова; Кубан. гос. ун-т. - Краснодар: [б. и.], 2006. - 23 с.
2. Вавилова, Л. Н. К вопросу об эвфемизации современной русской речи [Электронный ресурс] // Русская и сопоставительная филология. Системно-функциональный аспект: сб. м-лов науч. конф. 5-10 февраля 2003 г. / Казан. гос. ун-т. - Сайт Казан. гос. ун-та. - Режим доступа: http://www.ksu.ru/fil/kn7/index.php?sod=11
3. Ковшова, М. Л. Семантика и прагматика эвфемизмов: Краткий тематический словарь современных русских эвфемизмов [Текст] : моногр. / Мария Львовна Ковшова. - М. : Гнозис, 2007. - 320 с.
4. Крысин, Л. П. Эвфемизмы в современной русской речи [Электронный ресурс] // Русский филологический Интернет-портал " Philology.ru". - Режим доступа: http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-94.html
5. Куркиев, А. С. О классификации эвфемистических названий в русском языке. Классификация эвфемизмов по порождающим мотивам [Текст] / А. С. Куркиев. - Грозный, 1977.
6. Ларин, Б. А. Об эвфемизмах [Текст] / Борис Александрович Ларин // Ларин Б. А. Проблемы языкознания: Сб. статей, посвящ. 75-летию акад. И. И. Мещанинова. - Л. : ЛГУ, 1961. - (Учен. зап. Ленингр. ун-та, № 301: Сер. филол. Наук: Вып. 60). - С. 110-124.
7. Москвин, В. П. Эвфемизмы в лексической системе современного русского языка [Текст] / Василий Павлович Москвин. - 2-е изд. - М. : Ленард, 2007. - 264 c.
8. Пауль, Г. Принципы истории языка / Пер. с нем. ; Под ред. А.А. Холодовича. - М. : Изд-во иностр. лит., 1960. - 500 с.
9. Шор, Р.О. Язык и общество / Розалия Осиповна Шор. - М. : Работник просвещения, 1926. - 152 с.

Экстралингвистический (от лат. extra - вне + lingua - язык ) - внеязыковой, внелингвистический; принадлежащий к реальной или воображаемой действительности, но не к языку или языковой действительности.

Обсце́нная ле́ксика - от лат. obscenus (отвратительный, непристойный, неприличный) - сегмент бранной лексики, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, вульгарные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. Лингвисты разделяют понятия ненормативная лексика и табуированная лексика от oбсценной лексики . Обсценная лексика является лишь одним из видов этих двух лингвистических феноменов.

Не следует смешивать бранность и обсценность. Брань может быть не обсценной (пошел ты к черту!), Одной из разновидностей обсценной лексики в русском языке является русский мат.

Социальные причины современной языковой динамики. Внутренние законы развития языка: системности, традиции, экономии, противоречия (антиномия говорящего и слушающего; узуса и возможностей языковой системы; кода и текста; антиномия, обусловленная асимметричностью языкового знака, антиномия двух функций языка - информационной и экспрессивной, антиномия двух форм языка - письменной и устной).

Понятия «языковая норма» и «система». История становления норм в России. Виды нормы (фонетические, лексические, грамматические, орфографические и пунктуационные; императивные и диспозитивные нормы). Черты нормы (устойчивость (стабильность), общераспространенность, обязательность). Критерии нормы (функциональный, структурный, эстетический). Норма и языковая политика. Норма и языковой пуризм. Мотивированные отклонения от нормы.

Понятие «литературный язык». Черты литературного языка (нормативность (образцовость), общеупотребительность, длительная культурная обработка). Понятие вариативности и причины ее появления. Классификация вариантов (акцентные, фонетические, фонематические, грамматические (морфологические и синтаксические), орфографические и пунктуационные.

Варианты и синонимы. Варианты и неправильности (речевые ошибки). Норма и окказионализмы.

Изменения в русском произношении конца ХХ – начала ХХ веков и их причины: влияние социальных факторов (увеличение темпов языковой динамики, установка на живое общение, расшатанность норм, меньшая коррекции звучащей речи, влияние печатного слова), эстетических (вкусовых установок) факторов и внутриязыковых факторов (подвижность и морфологизированность русского ударения). Акцентные тенденции (тенденция к ритмическому равновесию, грамматикализации, восстановлению произношения языка-источника и русификации). Ударение как стилистический прием (семантико-стилистическую функцию ударения).

Изменения в русской лексике конца ХХ – начала ХХ веков (стремительный рост словаря (неологический бум); ослабление официальности; свобода слова, понимаемая как свобода речи; интенсификация заимствований). Внешние причины изменения лексики и процессы, ими порождаемые (архаизация лексики, обозначающей реалии советской действительности, возвращение слов из запасников языка, «расщепленная коннотация» слов, создание новой фразеологии, политического словаря, появление знаковых слов эпохи, деполитизация и деидеологизация лексики, возрождение лексики, связанной с духовными традициями). Процессы, связанные с внутренней сущностью языка: расширение, сужение значения слов, их пере-осмысление, создание новых слов по известным словообразовательным моделям, образование слов-композитов и др.

Стилистические преобразования в лексике (стилистическая нейтрализация высоких книжных слов; вхождение в нейтральный, общеупотребительный словарь элементов просторечия, жаргонов, узкопрофессиональных слов; стилистическое перераспределение, повышенная метафористичность). Детерминологизация. Иноязычные заимствования. Компьютерный язык. Внелитературная лексика в языке современной печати и причины ее появления (психолого-педагогические, социально-политические, культур-но-просветительские).

Основные тенденции в словообразовательной системе русского языка. Связь социальных и внутриязыковых процессов в словообразовании. Социальные потребности и активные способы словообразования.

Рост агглютинативных черт в структуре производного слова. Изменение продуктивности словообразовательных типов: рост класса существительных на -фикация, -изация; активизация существительных женского рода с окончаниями прилагательных; расширение круга слов, производящих относительные прилагательные; рост класса существительных с суффиксами -ость, -тель, -щик. Специализация значений словообразователь-ных моделей; терминологические образования.

Специализация словообразовательных средств (распределение связей производящих основ со словообразующими аффиксами; стандартизация значений словообразовательных типов, устранение дублетных образований). Изменения в значениях суффиксов. Процесс перехода относительных прилагательных в качественные.

Ключевые слова (слова, находящиеся в фокусе социального внимания) как основа словопроизводства. Имена собственные как основа словообразовательных цепочек. Модели слов-характеристик, слов-оценок. Рост именной префиксации. Аббревиация как способ словообразования и как средство экспрессии. Префиксация иноязычных глаголов. Неузуальное словообразование. «Обратное» словообразование.

Основные тенденции в морфологии. Рост аналитизма (употребительность нулевой флексии, несклоняемых форм слов, существительных общего рода, существительных собирательного значения). Закрепление кратких форм. Конкретизация значений грамматических форм. Изменения в употреблении грамматических форм рода, числа, падежа. Тенденции в употреблении. Формы числа. Тенденции в употреблении. Формы падежа. Тенденции в употреблении.

Экономия речевых средств, уточнение смысла высказывания, расчлененность синтаксических построений. Усиление самостоятельности синтаксических форм слов. Тенденция к фрагментарности и расчлененности синтаксических построений. Активизация номинативных структур как следствие движения к аналитизму. Усиление экспрессивных качеств синтаксических единиц. Рост структурной контаминации. Тенденции в развитии структуры простого предложения (препозитивные и постпозитивные номинативы; присоединение, парцелляция; ослабление грамматической спаянности словоформ). Тенденции в развитии структуры сложного и осложненного простого предложения (структурное смещение, контаминации). Синтаксическая компрессия и синтаксическая редукция. Ослабление синтаксической связи словоформ. Рост предложных конструкций.

Некоторые тенденции в пунктуации. Исторические изменения в функциях знаков препинания. Свод правил пунктуации (1956) и современная практика употребления знаков. Понятие нерегламентированной пунктуации

Общее редактирование

Аспекты редакторского анализа текста. Структура редакторского анализа по единицам текста. Единицы текста как речевого произведения. Графические единицы текста. Редакторский анализ по разноцелевым мыслительным операциям. Мысленное составление плана текста. Выделение смысловых опорных пунктов. Соотнесение содержания текста с собственными знаниями. Соотнесение по содержанию разных частей текста. Наглядные представления. Предвосхищение содержания текста.

Приёмы и методы работы над авторским оригиналом. Анализ и оценка композиции произведения. Типы и подтипы построения текста. Анализ и оценка рубрикации. Рабочее оглавление. Правила оформления перечней. Анализ и оценка фактического материала. Приёмы проверки фактической точности текста. Правила цитирования. Анализ и оценка текста с логической стороны. Законы логики и качество текста. Анализ и оценка языка и стиля.

Подготовка справочного аппарата издания. Аппарат издания. Выходные сведения. Аннотация. Реферат. Библиографический материал. Содержание.

Направление и этапы работы над изданием. Причины актуальности профессии редактора. Понятие редактирования. Редактирование и критика. Редактирование и рецензирование. Этапы работы редактора над текстом. Виды правки текста. Дисциплины редакторской ориентации.

Слово как объект редакторского анализа. Лексическое значение слова. Семема как микроструктура сем. Денотативные и коннотативные семы. Компонентный анализ как метод выявления семной структуры слова. Парадигматические и синтагматические отношения слов. Понятие фразеологизма. Основные типы текстовых ошибок, вызванных несоблюдение системных отношений в лексике. Стилистическое значение слова. Общеупотребительная, книжная и разговорная лексика. Стилистические ошибки. Грамматическое значение слова. Ошибки, связанные с неправильным образованием слова и форм слова.

Предложение как объект редакторского анализа. Предложение и его ключевые признаки. Формальный, семантический и коммуникативный синтаксис. Тема-рематическое членение предложение. Модусно-диктумная организация предложения. Грамматические синтаксические ошибки.

Текст как объект редакторского анализа. Понятие «текст» в современной лингвистике. Признаки и категории текста. Связность текста. Целостность текста. Функции заглавия. Требования к заглавию. Членимость текста. Понятие о стилистической принадлежности текста. Стили современного русского языка.

3. Современный литературный процесс

Понятие «современная литература» в России. Основные тенденции: реализм, художественная публицистика, деревенская проза, религиозная проза. Экзистенциальная психологическая проза (В. Маканин. «Андеграунд, или герой нашего времени», Ф.Горештейн «Псалом»). «Женская проза» (Л. Улицкая, В. Токарева, Л. Петрушевская, Д. Рубина, М. Арбатова). «Третья волна» постмодернизма (Т. Толстая). Постмодернистские тенденции в современной драматургии. «Новая драма» 21 века (М. Угаров «Облом off»; монодрамы Е.Гришкоовца «Как я съел собаку», «Зима»).

Основные тенденции развития литературы во второй половине ХХ в. «Магический реализм» (Г.Г. Маркес. «Сто лет одиночества»). Постмодернизм как тип мировосприятия и явление литературы. Ироническое переосмысление традиции в творчестве Дж. Фаулза. Роман Ф. Бегбедера «Windows on the World»: актуальность темы, особенности ее художественного решения.

Поэтика современного отечественного бестселлера. Классическая литература XIX в. и ее традиции в бестселлере (Акунин Б. Турецкий гамбит. Статский советник).

Современный зарубежный бестселлер. Связь современной массовой литературы и кинематографа. Книги Дж. Роулинг о Гарри Поттере и их кинематографические версии.

Проблемы исследования массовой культуры, массовая литература как часть массовой культуры. Литературно-эстетическая градация в массовой литературе. Триада «классика/беллетристика/массовая литература». Массовый писатель и массовый читатель в условиях новой социокультурной ситуации. Образ читателя как организующая доминанта массовой литературы.

Лексика, лексический фонд языка, как составляющая часть единой языковой системы, существенно отличается от других сторон языка – фонетического строя, морфологического, синтаксического. Это отличие состоит в непосредственном обращении к действительности. Поэтому именно в лексике, прежде всего, отражаются те изменения, которые происходят в жизни общества [Лекант 2007].

Язык находится в постоянном движении, его эволюция тесно связана с историей и культурой народа. Каждое новое поколение вносит нечто новое не только в философское и эстетическое осмысление действительности, но и в способы выражения этого осмысления средствами языка. И, прежде всего, такими средствами оказываются новые слова, новые значения слов, новая оценка того значения, которое заключено в известных словах.

Словарный состав языка в настоящее время, в буквальном смысле переживает неологический бум. Небывалая популярность средств массовой информации в настоящее время резко изменило акценты в сферах влияния на развитие языка, особенно в литературной форме. Активность СМИ, их установка на живое непринужденное общение не только повлияли на изменение норм литературного языка в стороне их либеральности, но и изменило психологическое отношение населения к языку, явно стимулирующее расшатывание литературных норм, ставящее под сомнение их твердость и обязательность. Расширение сферы спонтанного общения резко сузило общение официально подготовленное, выверенное и откорректированное. Это открытие границы русского языка для лексики разговорной, просторечной, жаргонной. Свобода форм выражения породила тенденцию к небывалому словотворчеству. Современные авторские тексты, устные и письменные, не сковывают себя литературными традициями и не ограничиваются тщательным выбором слов. В сфере публикаций общение стирается и ослабляется официальность [Валгина 2012].

Среди внешних причин изменения словарного состава языка обычно называют развитие науки и техники, расширение международных контактов, специализацию профессиональной производительной деятельности, изменения в экономической, политической жизни. Все это причины социального плана. Но слово – это не только наименование (новых предметов, понятий), но и единица языка. Следовательно, есть и внутренние причины изменений, вытекающие из внутренней сущности объекта – самого феномена языка [Лекант 2007].

Основные процессы в лексике известны. Они с большей или меньшей степенью интенсивности протекают в языке всегда, во все периоды его функционирования. Но в настоящее время эти процессы оказались в высокой степени активности, поскольку активно изменяется наша жизнь. Это уход из употребления устаревших слов, выражающих неактуальные для сегодняшнего дня понятия; это появление новых слов, понятийно активных, ранее отсутствующих в языке; это возвращение к жизни прежде неактивных лексем, связанных с понятиями религии, дореволюционного образа, административно-территориального давления, социальных структур общества; это переоценка некоторого круга слов, связанных с социально-экономическим переустройством российского общества; это иноязычные заимствования и разрастания сфер распространения жаргонной лексики и расширение состава лексики групп социального и профессионального использования.

Так, произошла активизация астрально-футуристической и религиозной лексики, Более всего расширился экономический словарь русского языка (ипотека, ликвидность ). Заметно пополнилась политическая (державник, саммит ) и административная (губернатор ) лексика, большая часть которых - слова иностранного происхождения. При том, что появился ряд инноваций в лексике социальной сферы (бедствие, беспредел, ночлежка ), ряд слов ушел из обихода социальности (благосостояние, дружба, равенство ), устранились просторечные слова бытового уровня, описывающие ушедшие реалии (блат, дефицит, достать ). Появились новые слова в сфере образования (грант ) и в сфере культуры (клипмейкер ), а некоторые слова ушли (ВИА, легкая музыка, смотр ). В названиях магазинов (типа «Лучшее место» ) и в рекламе появляется элементы языковой игры, которая нередко становится грубоватой (Мы обуем всю страну! ). Официально отвергнуто обращение товарищ , не привилось господин, сударь , по-прежнему употребляются южнорусские мужчина, женщина [Белянин 2012].

Наряду с процессом нейтрализации высоких слов идет процесс вхождения в нейтральный общеупотребительный словарь элементов просторечных, жаргонных, узкопрофессиональных слов. И если просторечные слова теряют свою синтаксическую окраску, то есть стилистическую выраженность в нейтральном контексте, то жаргонизмы и профессиональные слова не только преобразуются стилистически, но при этом меняются и семантически, расширяя свою семантику за счет вхождения в новый контекст.

Наряду с разговорной, просторечной и жаргонной лексикой литературный язык принимает в свой состав профессионализмы: накладка, спайка, смычка, прослойка, ляп и другие. В данной группе стилистическая нейтрализация сопровождается расширением значения, утратой значения специального.

Язык средств массовой информации начала ХХI века еще в большей степени расширяет метафорические контексты с политическим и социальным содержанием. Подобная метафоризация часто сопровождается серьезными по своим последствиям процессами в области семантики слов, в частности особый активный процесс десемантизации терминов (процесс детерминологизации).

Приемы употребления терминологической лексики отражают общие тенденции в языке. Сочетание слов - терминов с лексикой иного семантического плана или лексикой специальной стилистической окраски позволило создать яркие запоминающиеся фразы, уничтожающие характеристики, политические острые формы.

Терминологические контексты современной литературы широки по своему содержанию и применению. Прежде всего, широк объем специальной лексики, представляющей разные отрасли знаний: термины медицинские, военные, спортивные, географические, экономические, философские, термины разных видов искусства. Широк и тематический диапазон, созданный на базе терминологических метафор. Это отражение и государственного устройства, и морально – этического и нравственного состояния общества, и политико-идеологического сознания общества и т.п. Вот некоторые примеры из современных газетных публикаций: склероз совести, энтропия мысли, коррозия души, искусственная инъекция оптимизма, политическая глаукома, анатомия любви, вирус недоверия, инфляция слов и др. Как видим, термины, приведенные здесь, в принципе не новые, они известны своей принадлежностью к специальному научному составу. Сегодня речевая практика лишь расширяет сферу их применения. Судя по содержанию словосочетаний, большая часть из них имеет оценочный характер, причем их оценка отрицательна (склероз совести, агония гуманизма) , но встречаются и нейтральные, не несущие оценочного значения (алгебра любви, лексика балета). Результат вхождения терминов в общелитературный язык определяет смещение смысла в сторону его расширения за счет переносного употребления [Валгина 2012].

Наиболее активно процессы семантических изменений происходят в политической сфере. Слова, не имев­шие ранее отношения к политике, получают политическое звучание. Чаще всего новые значения слова приобретают вследствие метафорического переосмысления, при этом они характеризуются ярко выраженной коннотацией, чаще всего отрицательной, выражая оценку современной общественной ситуации. Такие образования представлены двумя группами слов: первую составляют слова, которые в новом, метафорическом значении употребляются только в социально-политической сфере, что находит отражение в словарных дефинициях, и вторую - слова, которые имеют более широкую сферу употребления и используются как в сфере политики, так и экономики, техники и др.

Лексемы, представляющие разные стилистические и функциональные сферы языка, выступают как основа политической метафоры. Актуализируется модель семантического переноса конкретное - абстрактное при­менительно к явлениям общественной жизни. При этом новые значения развивают как нейтральные в стилистическом отношении слова, имеющие в общенародном языке метафорическое значение, которое переносится в политическую сферу, например: волна - «о каком-либо явлении в жизни общества, возникающем периодически и с большой силой»; взрыв - «социальный взрыв»; война - «организованная борьба с кем-либо»; так и стилистически маркированные слова, обозначавшие понятия и реалии, находящиеся за пределами бытовых, например слово вакханалия , в доперестроечных словарях имевшее помету книжное, находит широкое распространение в публицистике как обозначение «крайней степени проявления чего-либо, крайней степени беспорядка»; стилистически маркированное образование держава в значении «независимое государство», которое в современный период развивает новые оттенки в семантике, не утрачивая позитивной коннотации и обозначая «страну, имеющую всемирно значимые достижения в какой-либо области» и др. Одновременно происходит и противоположный процесс - формирование новых устойчивых выражений, в составе которых употребляются слова, подвергшиеся се­мантическому переосмыслению. Целый ряд слов реализует метафорическое значение в составе фразеологизмов, например кредит доверия «обеспеченный тради­ци­ей авторитет органов власти, средств массовой информации и т. п.»; перетягивание каната «стремление решить какой-либо вопрос в свою пользу». Отдельные слова упот­ребляются как синтаксически свободно, так и связанно, например слово кислород является самостоятельной метафорой, называя «что-либо жизненно важное, необходимое для духовной жизни»; а также входит в состав фразеологизма перекрывать кислород «лишать кого-либо жизненно необходимых средств пресекать какую-либо деятельность».

В сферу политической лексики активно вовлекаются сло­ва, относящиеся к специальным терминам самых раз­нообразных сфер жизнедеятельности человека. Многие лексемы имеют более широкую сферу упот­ребления, используются как в политической, так и в экономической области. Например, ряд глаголов типа блокировать «ограничить распространение, развитие чего-либо, препятствовать чему-либо». [Ерофеева 2012]

Таким образом, в лексике современного русского языка происходят динамичные изменения, которые являются яркой чертой развития языка.

Состояние современного русского языка в конце XX столетия, изменения, которые в нем активно происходят, нуждаются во внимательном изучении и освещении с целью выработки оценок и рекомендаций с позиций объективности и исторической целесообразности.

Динамика языкового развития столь ощутима, что не оставляет равнодушных ни в кругу лингвистической общественности, ни в среде журналистов и публицистов, ни среди обычных граждан, не связанных профессионально с языком.

СМИ дают поистине впечатляющую картину пользования языком, что вызывает противоречивые суждения и оценки происходящего. Одни скрупулезно собирают грубые ошибки в речи, ориентируясь на традиционную литературную норму прошлого; другие - приветствуют и безоговорочно принимают «вербальную свободу», отбрасывая всякие ограничения в пользовании языком - вплоть до допустимости печатного использования в языке грубого просторечия, жаргонов и нецензурных слов и выражений.

Обеспокоенность общественности судьбой языка хотя и имеет серьезные основания, но не учитывает, что лежат они несколько в стороне от собственно языковой сущности. Действительно, стилистика современных СМИ вызывает тревогу и озабоченность. Однако при этом часто ставится знак равенства между реальными динамическими процессами собственно в языке, в частности в шквальном нарастании вариантных форм и лавинном разрастании словообразовательных типов и моделей, и явлениями, объясняемыми недостаточной культурой устной и письменной публичной речи. Последнее имеет вполне реалистическое обоснование: демократизация общества неимоверно расширила круг публично выступающих - в парламенте, в прессе, на митингах и в других сферах массового общения. Свобода слова, понятая буквально и по отношению к манере выражаться, сломала все социально-этические запреты и каноны. Но это уже другая проблема - проблема культуры речи, проблема этики публичного выступления, наконец, проблема языкового воспитания. В этом смысле мы, действительно, многое потеряли, хотя бы практику редактирования и шлифовки печатного и звучащего слова. Но, с другой стороны, очевидно, что литературно приглаженная «читка письменного текста» в прошлом не могла служить образцовым проявлением культуры речи по сути своей. Живая, спонтанно произносимая речь привлекает больше, но она, естественно, таит в себе много неожиданностей.

Таким образом, обсуждая состояние русского языка сегодняшнего дня, надо разграничить вопросы собственно языковые и вопросы речевой практики, вопросы языкового вкуса исторического момента.

Язык и время - извечная проблема исследователей. Язык живет во времени (имеется в виду не абстрактное время, а общество определенной эпохи), но и время отражается в языке. Язык изменяется. Это эволюционное качество заложено в нем самом. Но как изменяется? Вряд ли правомерно считать, что он постоянно и неуклонно совершенствуется. Оценки «хорошо» или «плохо» здесь неуместны. В них слишком много субъективного. Например, современникам А.С. Пушкина многое, очень многое не нравилось в его языковых новшествах. Однако именно они оказались впоследствии наиболее перспективными и продуктивными (вспомним, хотя бы, нападки на язык «Руслана и Людмилы», вплоть до полного его неприятия).

Современная наука о языке, при характеристике изменений в нем «к лучшему», предпочитает пользоваться принципом целесообразности. В таком случае учитывается функционально-прагматическая сущность языка, а не абстрактно и отдельно существующая кодовая модель. Такое явное качество современного языка, как нарастающая вариантность языковых знаков, может быть воспринято как явление положительное, поскольку предоставляет пользователям языка возможности выбора, что, в свою очередь, свидетельствует о расширении возможностей языка в плане удовлетворения конкретных коммуникативных задач. Значит, язык становится более мобильным, тонко реагирующим на ситуацию общения, т.е. обогащается стилистика языка. А это прибавляет нечто к уже имеющимся в языке ресурсам и расширяет его возможности.

Несмотря на то что язык современных СМИ производит часто негативное впечатление из-за ложно понятого тезиса о свободе слова, надо признать, что современный русский язык, в силу сложившихся исторических обстоятельств, сегодня черпает ресурсы для обновления литературной нормы именно здесь - в средствах массовой информации, в разговорной речи, хотя долгое время таким источником была художественная литература, недаром нормированный язык называется именно литературным языком (по М. Горькому - обработанным мастерами слова). Сменой источников формирования литературной нормы объясняется и утрата нормой прежней жесткости и однозначности. Такое явление в современном языке, как вариантность нормы, - не признак ее расшатывания и потери стабильности, а показатель гибкости и целесообразной приспособляемости нормы к жизненной ситуации общения.

Жизнь изменила многое. И не только представление о незыблемости литературного образца в установлении нормы. Изменилось речевое поведение представителей современного общества, ликвидировались речевые стереотипы прошлого, более натуральным и жизненным стал язык печати; сменилась стилистика массовой печати - больше стало иронии и сарказма, а это пробуждает и развивает тонкие нюансы в слове. Но одновременно и рядом - языковая вульгарность и обнаженность прямого, грубого смысла табуированного слова. Картина противоречивая и неоднозначная, требующая внимательного анализа и кропотливой, длительной работы над воспитанием языкового вкуса.

Интересную мысль высказал И. Волгин еще в 1993 г. (Лит. газета, 25 авг.), процитировав И. Бродского: «Только если мы решили, что «сапиенсу» пора остановиться в своем развитии, следует литературе говорить на языке народа. В противном случае народу следует говорить на языке литературы». Что же касается «ненормативной словесности», так наводнившей нашу современную печать, то для ее же собственного блага ей лучше оставаться маргинальной, принципиально некнижной, невыразимой в письменном слове (совет И. Волгина). «Не надо искусственно вытаскивать этот хрупкий предмет из природной среды обитания - из стихии устной речи, где он только и в состоянии осуществлять свою культурную миссию». И далее: «Этот выдающийся национальный феномен заслуживает того, чтобы жить самостоятельной жизнью. Культурная интеграция убийственна для него».

Надо сказать, что общее снижение стиля массовой печати, утрата литературной чистоты и стилистической «высокости» в определенной степени снимает и нейтральность в оценке событий. Стилевая неразборчивость, как протест против патетики и показухи прошлых времен, рождает в то же время стилевую глухость и утрату чувства языка.

Однако в нашу задачу не входит анализ языка массовой печати как таковой. Эти материалы используются лишь как иллюстрация собственных процессов в языке, поскольку данная сфера применения языка наиболее оперативно реагирует на новые явления в языке, в определенном смысле актуализирует их. В пособии не ставится задача и нормализаторского плана. Для этого нужны огромные статистические данные и сквозной анализ современных текстов и звучащей речи. Даже авторы коллективной монографии «Русский язык конца XX столетия», подготовленной в Институте русского языка Российской академии наук, официально заявляют, что они не нормализаторы.

Цель пособия - познакомить с важными закономерностями в современном языке, с ростками нового в нем; помочь увидеть это новое и соотнести его с внутренними процессами в языке; помочь установить связи между саморазвитием языка и стимулирующими его изменениями в реальной жизни современного общества. Частные оценки языковых фактов и соответствующие им рекомендации могут помочь разобраться в сложном «языковом хозяйстве» нашего времени и, возможно, повлиять на воспитание чувства языка.

Пособие ориентирует на сознательное, вдумчивое отношение к процессам в языке, на восприятие языка как системы динамической, функционально развитой.

Описание материала предусматривает знание многоуровневой системы русского языка и его современной стилевой и стилистической дифференциации.

Впервые дана целостная концепция активных процессов в русском язы ке, основанная на исследовании устной и письменной речи в различных сфе рах жизни общества. Освещены активные процессы в русском языке конца XX в. - в произношении и ударении, в лексике и фразеологии, в словообразо вании и морфологии, в синтаксисе и пунктуации. Языковые изменения рас смотрены с учетом внутренних источников развития языка на фоне истори ческих преобразований в жизни общества. Широко представлена языковая вариантность в ее отношении к литературной норме. Особое внимание уде лено лексике средств массовой информации как наиболее очевидному источ нику изменений в словарном составе русского языка.

Для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлени ям и специальностям «Филология», «Лингвистика», «Журналистика», «Книж ное дело», «Издательское делай редактирование». Представляет интерес для языковедов, философов, культурологов, работников печати, литературоведов, учителей и преподавателей, а также широкого круга читателей.

Содержание книги:

Предисловие
Принципы социологического изучения языка
Законы развития языка
Вариантность языкового знака
(Понятие вариантности и ее истоки. Классификация вариантов)
Языковая норма
(Понятие нормы и ее признаки. Норма и окказионализм. Норма общеязыковая и ситуативная. Мотивированные отклонения от нормы. Основные процессы в нормализации языковых явлений)
Изменения в русском произношении
Активные процессы в области ударения
Активные процессы в лексике и фразеологии
(Основные лексические процессы. Семантические процессы в лексике. Стилистические преобразования в лексике. Детерминологизация. Иноязычные заимствования. Компьютерный язык. Иноязычные лексемы в русском просторечии. Внелитературная лексика в языке современной печати)
Активные процессы в словообразовании
(Рост агглютинативных черт в процессе образования слов. Наиболее продуктивные словообразовательные типы. Производство наименований лиц. Абстрактные имена и названия процессов. Приставочные образования и сложные слова. Специализация словообразовательных средств. Чересступенчатое словообразование. Свертывание наименований. Аббревиация. Экспрессивные имена. Окказиональные слова)
Активные процессы в морфологии
(Рост аналитизма в морфологии. Сдвиги в формах грамматического рода. Формы грамматического числа. Изменения в падежных формах. Изменения в глагольных формах. Некоторые изменения в формах прилагательных)
Активные процессы в синтаксисе
(Расчлененность и сегментированность синтаксических построений. Присоединительные члены и парцеллированные конструкции. Двучленные конструкции. Предикативная осложненность предложения. Активизация несогласуемых и неуправляемых словоформ. Рост предложных сочетаний. Тенденция к смысловой точности высказывания. Синтаксическая компрессия и синтаксическая редукция. Ослабление синтаксической связи. Соотношение аффективного и интеллектуального в сфере синтаксиса)
Некоторые тенденции в современной русской пунктуации
(Точка. Точка с запятой. Двоеточие. Тире. Многоточие. Функционально-целевое использование пунктуации. Нерегламентированная пунктуация. Авторская пунктуация)
Заключение
Литература
Примерная программа дисциплины «Активные процессы в современном русском языке»